Любит двоих.. но, как сказала Anuta, по-разному. И это, мне кажется, в сложившейся ситуации лучше, чем страдать по Кенди, ненавидя Сюзанну, но будучи рядом с ней.Элли писал(а):Нет, Сюзанну он тоже любит
Фанфик "Перекрёсток" (Rosa Carmona)
Модератор: Ksenia
-
Anuta
- Победитель конкурса
- Сообщения: 6355
- Зарегистрирован: 30 июл 2007, 09:52
- Контактная информация:
Я не считаю ее непохожей на себя, просто ведет она себя неадекватно. И Альберт тоже. Какие-то они там все на нервах. Ну не могу я представить себе целомудренную Кенди, просящую о поцелуе. Но мне все равно очень нравится. Волнующе, красиво. С учетом того, что фанфик написан в жанре любовного романа, где всем просто положено друг друга желать, все нормально с сюжетом.Malena писал(а):Полностью согласна насчёт Терри. Вот такого я его уважаю как человека, хоть и грустно от ситуации вообще.Anuta писал(а):А мне очень понятна именно такая позиция Терри. Просто он здесь показан человеком взрослым и сильным. Я именно так эту пару (Терри-Сюзанна) и представляла. Не понятно только надолго ли его хватит. Обычно такое одухотворенное состояние не длиться вечно, если конечно, не состоишь в какой-нибудь секте.
а вот Кенди слабовата получилась. С чего это ей вдруг так его поцелуй понадобился - совсем не в ее духе. Да и сильно томиться по Терри тоже не в ее духе.
А Кенди.. такое ощущение с самой первой главы, что она итак была несколько надломлена.. а тут ещё и её опора, Альберт, так её шокировал, плюс - Терри увидела, который, в свою очередь, вновь сделал ей больно своими словами о Сюзанне.. я понимаю здесь слабость Кенди, и мне не кажется она непохожей на себя.
Спасибо большое за перевод.
Длого что-то оформляю перевод..
Вот, решила выложить уже то, что перевела. Потом будет и остальное
------
Глава 6: Исчезновение
Как обычно Ханна встала на рассвете. Она всегда так делала, с тех пор как была ребёнком, но, в последнее время, ещё не совсем проснувшись, перед ее глазами часто стояло весьма необычное видение, очень ей знакомое. Иногда в такие дни она верила, что в момент пробуждения, когда последние фрагменты сна кажутся очень реальными, она ясно слышит голос своей матери,
?Ханна, моя дорогая, пришло время вставать.?
Это чувство было настолько правдоподобным, как в точно такое же утро, когда она просыпалась со своими братьями и сестрами. Том, Майк, Эвелин, Принс, Джали и малыши Грабит и Дебби, все они окружали её нежностью, такие же счастливые и непослушные, как она их помнила. Хотя обычно она прогоняла эти видения, в последнее время Ханна была не способна это сделать. Она не могла избежать искушения угодить себе каждый раз, когда ещё поглощали воспоминания. Женщина знала, что должна концентрироваться на повседневной рутине, но на рассвете, в полном одиночестве, она не могла развеять восхитительные картины прошлого, которые охватывали её, такие живые и игривые.
Хана вернулась в то время, когда ей было одиннадцать лет. На секунду ей показалось, что она может чувствовать всю силу молодости, снова наполнившую её. Трудолюбивая, ответственная... Ее открытый взгляд почти сразу внушал доверие и, несмотря на скромное образование - она могла едва читать и писать -, ее хорошие манеры вскоре поспособствовали тому, чтобы её взял на работ первый хозяин - Уильям С. Эндри III - дедушка нынешнего поколения Эндри. Филантроп и благодетель различных благотворительных организаций, этот магнат знал о ее врожденных способностях, позволяя ей свободно входить в его частную библиотеку, и преподавая ей самолично, тогда, когда ему позволяли это его обязанности.
?Дорогой мистер Уильям?, думала Ханна с теплотой в сердце. Он даже одобрил её занятия вместе с собственным сыном, Уильямом А. Эндрю IV, тогда, когда она заканчивала свою работу.
Воспоминание о юноше отдались знакомыми покалываниями тысячи булавок и игл в животе, снова открывая одну из ее старых ран. Уильям Эндрю IV был красивым молодым человеком, с большим сердцем и нежной душой, и она не могла не влюбиться в него. С самого начала это была безнадежная любовь. Он был соединён узами брака с Беатрис Кендлайн, девушкой, в которую был сам влюблен. Ханна никогда не строила никаких надежд по его поводу, но она лелеяла и хранила в своём сердце это чувство, как будто оно было драгоценным сокровищем. Это был первый и последний раз в ее жизни, когда она чувствовала что-то настолько сильное к мужчине. Она сознавала, что эта нежность будет с нею всегда, непрерывно раня, но все же у неё не было никаких сил оставить своё положение домоправительницы в Особняке, когда ее старый благодетель умер. Возможность видеть Уильяма каждый день придавала ей достаточно храбрости, чтобы жить здесь, а ее чувства были мирно заперты в укромном уголке её сердца.
?Уильям!? она шепотом произнесла его имя. Он всегда оказывал ей нежность старшего брата, демонстрируя много раз большое уважение и доверие, которое она заработала в данной семье. Его беспокойство и забота о ней были искренними, такими же, как о жене - красивой женщине хрупкого здоровья и элегантных манер - и продолжались до его смерти, когда ему было около тридцати пяти лет, а Ханне - тридцать. С того дня, только Пона и маленький Альберт были способны излечить ее боль. Они стали для Ханы родными, поскольку Бог не благословил ее собственными детьми. Ощущение нужности и любви детям, особенно ? маленькому Альберту, столь похожему на его отца и дедушку, сделало ее обычные дни подарками, хранимыми в ее печальном сердце.
Когда первые солнечные лучи прорезали горизонт, развеивая темноту, Ханна опять обрела силы, необходимые, чтобы распрощаться со своими воспоминаниями и с трудом подняться с кровати. Ей было уже пятьдесят пять лет, и поврежденные суставы каждый день некоторое время противились её желаниям. Даже в этом случае, ее неустанная душа не была напугана, сознавая, что как только ее тело решит остановиться, ничто более не будет удерживать её.
Хана стояла рядом у подоконника и наслаждалась красотой рассвета. Она поняла, что только теперь, после долгих лет, когда она стала старше, Ханна так легко замечала небольшие чудеса каждодневной жизни. В прошлом, простое наблюдение за распусканием цветка не могло наполнить ее глаза слезами.
?Годы уходят и ты становишься старой?, сказала она сама себе, и мягкая дрожь прошла по её телу. Ханна обернулась в свой халат и мысленно пробежалась по рабочему дню, который ждал ее. Прежде всего, она должна была организовать прислугу, чтобы привести в порядок Особняк после мероприятия прошедшей ночи. Ее губы испустили вздох, когда она вспомнила вчерашнее лицо Альберта, утомленное и меланхоличное. Ханна знала, что он был последним, кто удалился в свою комнату.
?Мой бедный мальчик, что так тревожило тебя вчера вечером? Не важно, насколько тщательно ты пытаешься скрыть настоящего себя за маской спокойствия. Ты никогда не был способен обмануть меня. Я знаю тебя с рождения. Я не могла бы любить тебя больше, даже если бы ты был кровь от моей крови?.
Мягкий дождь наполнил воздух влажностью. Женщина задрожала при мысли о страдании, которое причинит ей погода из-за мучившего её ревматизма, тем более, когда день был так долог и полон работы по дому.
?Не думай больше об этом, глупая. Как только ты начнёшь усиленно работать, ты забудешь обо всём этом?. Она собиралась одеться, когда свет в северной части дома привлёк ее внимание. Комнаты в том крыле не использовались в течение многих лет. Она была единственным человеком, который вступал в ту часть здания, чтобы прибирать и проветривать апартаменты мисс Поны, место, которое Альберт сохранил в точности так, как будто его сестра только что оставила их, ещё вчера вечером ночуя в Особняке, прежде, чем уехала отсюда женой Роберта Брауна. Каждый день заказывалось множество красных и белых роз, и Ханна, следуя пожеланиям юноши, рассыпала их по ее кровати, так, как любила мисс Пона. Но даже в этом случае, Альберт никогда не вступал в эту комнату, с тех пор как Пона умерла.
Тысячи сомнений напали на женщину. Второпях, она умылась и надела простое хлопковое серое платье. С большим трудом она смогла наконец достаточно успокоить себя, чтобы собрать волосы в низкий пучок, и вышла из комнаты. Никогда прежде она так быстро не пробегала все эти коридоры. Ханна была уже в нескольких метрах от подозрительной комнаты, когда остановилась, чтобы перевести дыхание.
?Что, если это воры? Я должна разбудить Медсена. Что я смогу сделать, если там окажется группа преступников?? Но любопытство было сильнее ее опасений. Тихонько она взяла лом, который был оставлен в темном конце коридора и пошла в сторону освещенного дверного проёма. Дверь была приоткрыта. Сердце Ханны забилось быстрее и ей пришлось успокаивать себя. Она несколько раз глубоко вздохнула, попросила Бога защитить ее, и тихо вступила в комнату.
Ее взгляд нервно блуждал по знакомым предметам. Комната была заставлена полками с китайскими статуэтками, которые Пона собирала в течение своего детства. Стены были покрыты рисунками детально воспроизведённых экзотических разновидностей роз со всех континентов. Женщина была во власти воспоминаний, когда ее пристальный взгляд наткнулся на знакомую фигуру, склонившуюся над столом. ?Альберт!?, мысленно воскликнула она. Ханна оставила своё импровизированное оружие у одной из стен и приблизилась к нему.
Он сидел на стуле, уткнувшись лицом в левую вытянутую руку. Юноша, казалось, крепко спал, обернувшись в один из платков своей сестры. Его правая рука лежала неподвижно, обхватив старую волынку, которую ему подарила Пона. Волосы разметались по его плечам, а щеки начала затемнять ранняя бородка. Ханна почувствовала как сжалось её сердце, когда она увидела его, такого уязвимого во сне. Несмотря на спокойствие его лица, лоб Альберта прорезали тревожные линии, которые даже сон не был в силах стереть.
Женщина прошла в комнату и взяла покрывало. Затем она повернулась к спящему и укрыла его покрывалом, легонько поцеловав юношу в щеку.
?Что случилось с тобой, мой мальчик, раз ты не смог найти другое место для отдыха кроме как в этой комнате? Я помню, что ты всегда ребёнком шёл к Поне, когда проблемы сокрушали тебя. Но с тех пор как она умерла, не было никого в твоей жизни, чтобы занять ее место в твоем сердце, никого, с кем бы ты мог разделить свою боль. Напротив, каждый, у кого были проблемы, приходил к тебе... А ведь ты так молод, Альберт, чтобы взваливать на себя столько чужих забот! Так молод! Ты - подобно Уильяму, столь чувствительному и страстному... ты заслуживаешь найти женщину, которая будет любить тебя. Такую, которая будет давать тебе свою помощь и поддержку, которая будет всегда на твоей стороне, готовая предложить свою любовь и понимание. Никто не знает лучше, чем я, насколько сильна твоя способность любить, как огромна страсть, которую ты способен чувствовать? ведь все твои усилия ограничить собственные чувства, напускная таинственность, постоянный самоконтроль ? всё это маска. О, Альберт! Если бы ты только мог найти другую Беатрис, которая любила твоего отца так, что подвергла себя опасности, лишь бы быть способной родить наследника.
Было время, когда я думал, что возможно Кенди сможет занять это место в твоей жизни. После твоей сестры, она была первым человеком, который был так близок к тебе. Она много помогала тебе, когда в прошлом ты потерял свою память, когда ты был настолько уязвим и слаб... Иногда она напоминает мне саму себя. Но я не была настолько удачлива. Уильям никогда не любил меня, но ты любишь ее, и очень сильно. Каждый твой пристальный взгляд вчера вечером выдавал тебя. Однако, она не чувствует то же самое к тебе. Это угадывается без труда. Она настолько слепа, Альберт! Если бы твой отец любил меня хоть в малой толике от того чувства, которое ты испытываешь к ней, я чувствовала бы себя самой счастливейшей женщиной в мире. Как несправедлива иногда жизнь! Я лишь надеюсь, что моя маленькая девочка, Пона, знает как успокоить тебя. Я уверена, что и с Небес она все еще присматривает за тобой. И так же, как она заботилась о тебе, когда ты был ребенком, она будет всегда это делать?.
Одинокая слеза скатилась по щеке женщины, но она быстро стерла её. ?Ты ? сентиментальная старуха?, сказала она себе, покидая комнату. Но какое-то умиротворённое счастья мерцало в ее взгляде.
?Я думала, что ты никогда не победишь свои страхи перед прошлым, никогда ранее ты не сталкивался лицом к лицу с самым грустным их своих воспоминаний. Но ты сделал это. Пона будет покоиться с миром, теперь, когда ты принял ее смерть, и ты открыл себя к жизни. Теперь ты сможешь стать счастливым, мой малыш. Ты, больше, чем кто-либо еще, заслуживаешь этого.?
(...)
Вот, решила выложить уже то, что перевела. Потом будет и остальное
------
Глава 6: Исчезновение
Как обычно Ханна встала на рассвете. Она всегда так делала, с тех пор как была ребёнком, но, в последнее время, ещё не совсем проснувшись, перед ее глазами часто стояло весьма необычное видение, очень ей знакомое. Иногда в такие дни она верила, что в момент пробуждения, когда последние фрагменты сна кажутся очень реальными, она ясно слышит голос своей матери,
?Ханна, моя дорогая, пришло время вставать.?
Это чувство было настолько правдоподобным, как в точно такое же утро, когда она просыпалась со своими братьями и сестрами. Том, Майк, Эвелин, Принс, Джали и малыши Грабит и Дебби, все они окружали её нежностью, такие же счастливые и непослушные, как она их помнила. Хотя обычно она прогоняла эти видения, в последнее время Ханна была не способна это сделать. Она не могла избежать искушения угодить себе каждый раз, когда ещё поглощали воспоминания. Женщина знала, что должна концентрироваться на повседневной рутине, но на рассвете, в полном одиночестве, она не могла развеять восхитительные картины прошлого, которые охватывали её, такие живые и игривые.
Хана вернулась в то время, когда ей было одиннадцать лет. На секунду ей показалось, что она может чувствовать всю силу молодости, снова наполнившую её. Трудолюбивая, ответственная... Ее открытый взгляд почти сразу внушал доверие и, несмотря на скромное образование - она могла едва читать и писать -, ее хорошие манеры вскоре поспособствовали тому, чтобы её взял на работ первый хозяин - Уильям С. Эндри III - дедушка нынешнего поколения Эндри. Филантроп и благодетель различных благотворительных организаций, этот магнат знал о ее врожденных способностях, позволяя ей свободно входить в его частную библиотеку, и преподавая ей самолично, тогда, когда ему позволяли это его обязанности.
?Дорогой мистер Уильям?, думала Ханна с теплотой в сердце. Он даже одобрил её занятия вместе с собственным сыном, Уильямом А. Эндрю IV, тогда, когда она заканчивала свою работу.
Воспоминание о юноше отдались знакомыми покалываниями тысячи булавок и игл в животе, снова открывая одну из ее старых ран. Уильям Эндрю IV был красивым молодым человеком, с большим сердцем и нежной душой, и она не могла не влюбиться в него. С самого начала это была безнадежная любовь. Он был соединён узами брака с Беатрис Кендлайн, девушкой, в которую был сам влюблен. Ханна никогда не строила никаких надежд по его поводу, но она лелеяла и хранила в своём сердце это чувство, как будто оно было драгоценным сокровищем. Это был первый и последний раз в ее жизни, когда она чувствовала что-то настолько сильное к мужчине. Она сознавала, что эта нежность будет с нею всегда, непрерывно раня, но все же у неё не было никаких сил оставить своё положение домоправительницы в Особняке, когда ее старый благодетель умер. Возможность видеть Уильяма каждый день придавала ей достаточно храбрости, чтобы жить здесь, а ее чувства были мирно заперты в укромном уголке её сердца.
?Уильям!? она шепотом произнесла его имя. Он всегда оказывал ей нежность старшего брата, демонстрируя много раз большое уважение и доверие, которое она заработала в данной семье. Его беспокойство и забота о ней были искренними, такими же, как о жене - красивой женщине хрупкого здоровья и элегантных манер - и продолжались до его смерти, когда ему было около тридцати пяти лет, а Ханне - тридцать. С того дня, только Пона и маленький Альберт были способны излечить ее боль. Они стали для Ханы родными, поскольку Бог не благословил ее собственными детьми. Ощущение нужности и любви детям, особенно ? маленькому Альберту, столь похожему на его отца и дедушку, сделало ее обычные дни подарками, хранимыми в ее печальном сердце.
Когда первые солнечные лучи прорезали горизонт, развеивая темноту, Ханна опять обрела силы, необходимые, чтобы распрощаться со своими воспоминаниями и с трудом подняться с кровати. Ей было уже пятьдесят пять лет, и поврежденные суставы каждый день некоторое время противились её желаниям. Даже в этом случае, ее неустанная душа не была напугана, сознавая, что как только ее тело решит остановиться, ничто более не будет удерживать её.
Хана стояла рядом у подоконника и наслаждалась красотой рассвета. Она поняла, что только теперь, после долгих лет, когда она стала старше, Ханна так легко замечала небольшие чудеса каждодневной жизни. В прошлом, простое наблюдение за распусканием цветка не могло наполнить ее глаза слезами.
?Годы уходят и ты становишься старой?, сказала она сама себе, и мягкая дрожь прошла по её телу. Ханна обернулась в свой халат и мысленно пробежалась по рабочему дню, который ждал ее. Прежде всего, она должна была организовать прислугу, чтобы привести в порядок Особняк после мероприятия прошедшей ночи. Ее губы испустили вздох, когда она вспомнила вчерашнее лицо Альберта, утомленное и меланхоличное. Ханна знала, что он был последним, кто удалился в свою комнату.
?Мой бедный мальчик, что так тревожило тебя вчера вечером? Не важно, насколько тщательно ты пытаешься скрыть настоящего себя за маской спокойствия. Ты никогда не был способен обмануть меня. Я знаю тебя с рождения. Я не могла бы любить тебя больше, даже если бы ты был кровь от моей крови?.
Мягкий дождь наполнил воздух влажностью. Женщина задрожала при мысли о страдании, которое причинит ей погода из-за мучившего её ревматизма, тем более, когда день был так долог и полон работы по дому.
?Не думай больше об этом, глупая. Как только ты начнёшь усиленно работать, ты забудешь обо всём этом?. Она собиралась одеться, когда свет в северной части дома привлёк ее внимание. Комнаты в том крыле не использовались в течение многих лет. Она была единственным человеком, который вступал в ту часть здания, чтобы прибирать и проветривать апартаменты мисс Поны, место, которое Альберт сохранил в точности так, как будто его сестра только что оставила их, ещё вчера вечером ночуя в Особняке, прежде, чем уехала отсюда женой Роберта Брауна. Каждый день заказывалось множество красных и белых роз, и Ханна, следуя пожеланиям юноши, рассыпала их по ее кровати, так, как любила мисс Пона. Но даже в этом случае, Альберт никогда не вступал в эту комнату, с тех пор как Пона умерла.
Тысячи сомнений напали на женщину. Второпях, она умылась и надела простое хлопковое серое платье. С большим трудом она смогла наконец достаточно успокоить себя, чтобы собрать волосы в низкий пучок, и вышла из комнаты. Никогда прежде она так быстро не пробегала все эти коридоры. Ханна была уже в нескольких метрах от подозрительной комнаты, когда остановилась, чтобы перевести дыхание.
?Что, если это воры? Я должна разбудить Медсена. Что я смогу сделать, если там окажется группа преступников?? Но любопытство было сильнее ее опасений. Тихонько она взяла лом, который был оставлен в темном конце коридора и пошла в сторону освещенного дверного проёма. Дверь была приоткрыта. Сердце Ханны забилось быстрее и ей пришлось успокаивать себя. Она несколько раз глубоко вздохнула, попросила Бога защитить ее, и тихо вступила в комнату.
Ее взгляд нервно блуждал по знакомым предметам. Комната была заставлена полками с китайскими статуэтками, которые Пона собирала в течение своего детства. Стены были покрыты рисунками детально воспроизведённых экзотических разновидностей роз со всех континентов. Женщина была во власти воспоминаний, когда ее пристальный взгляд наткнулся на знакомую фигуру, склонившуюся над столом. ?Альберт!?, мысленно воскликнула она. Ханна оставила своё импровизированное оружие у одной из стен и приблизилась к нему.
Он сидел на стуле, уткнувшись лицом в левую вытянутую руку. Юноша, казалось, крепко спал, обернувшись в один из платков своей сестры. Его правая рука лежала неподвижно, обхватив старую волынку, которую ему подарила Пона. Волосы разметались по его плечам, а щеки начала затемнять ранняя бородка. Ханна почувствовала как сжалось её сердце, когда она увидела его, такого уязвимого во сне. Несмотря на спокойствие его лица, лоб Альберта прорезали тревожные линии, которые даже сон не был в силах стереть.
Женщина прошла в комнату и взяла покрывало. Затем она повернулась к спящему и укрыла его покрывалом, легонько поцеловав юношу в щеку.
?Что случилось с тобой, мой мальчик, раз ты не смог найти другое место для отдыха кроме как в этой комнате? Я помню, что ты всегда ребёнком шёл к Поне, когда проблемы сокрушали тебя. Но с тех пор как она умерла, не было никого в твоей жизни, чтобы занять ее место в твоем сердце, никого, с кем бы ты мог разделить свою боль. Напротив, каждый, у кого были проблемы, приходил к тебе... А ведь ты так молод, Альберт, чтобы взваливать на себя столько чужих забот! Так молод! Ты - подобно Уильяму, столь чувствительному и страстному... ты заслуживаешь найти женщину, которая будет любить тебя. Такую, которая будет давать тебе свою помощь и поддержку, которая будет всегда на твоей стороне, готовая предложить свою любовь и понимание. Никто не знает лучше, чем я, насколько сильна твоя способность любить, как огромна страсть, которую ты способен чувствовать? ведь все твои усилия ограничить собственные чувства, напускная таинственность, постоянный самоконтроль ? всё это маска. О, Альберт! Если бы ты только мог найти другую Беатрис, которая любила твоего отца так, что подвергла себя опасности, лишь бы быть способной родить наследника.
Было время, когда я думал, что возможно Кенди сможет занять это место в твоей жизни. После твоей сестры, она была первым человеком, который был так близок к тебе. Она много помогала тебе, когда в прошлом ты потерял свою память, когда ты был настолько уязвим и слаб... Иногда она напоминает мне саму себя. Но я не была настолько удачлива. Уильям никогда не любил меня, но ты любишь ее, и очень сильно. Каждый твой пристальный взгляд вчера вечером выдавал тебя. Однако, она не чувствует то же самое к тебе. Это угадывается без труда. Она настолько слепа, Альберт! Если бы твой отец любил меня хоть в малой толике от того чувства, которое ты испытываешь к ней, я чувствовала бы себя самой счастливейшей женщиной в мире. Как несправедлива иногда жизнь! Я лишь надеюсь, что моя маленькая девочка, Пона, знает как успокоить тебя. Я уверена, что и с Небес она все еще присматривает за тобой. И так же, как она заботилась о тебе, когда ты был ребенком, она будет всегда это делать?.
Одинокая слеза скатилась по щеке женщины, но она быстро стерла её. ?Ты ? сентиментальная старуха?, сказала она себе, покидая комнату. Но какое-то умиротворённое счастья мерцало в ее взгляде.
?Я думала, что ты никогда не победишь свои страхи перед прошлым, никогда ранее ты не сталкивался лицом к лицу с самым грустным их своих воспоминаний. Но ты сделал это. Пона будет покоиться с миром, теперь, когда ты принял ее смерть, и ты открыл себя к жизни. Теперь ты сможешь стать счастливым, мой малыш. Ты, больше, чем кто-либо еще, заслуживаешь этого.?
(...)
Кто сейчас на конференции
Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 44 гостя