Фанфик "Эпидемия любви" (Зая)

[Himawari]

Запоем прочитала новые главы. Как же замечательно! Так здорово, что Стир вернулся!

[Зая]

«Все подружки по парам
В тишине разбрелися,
Только я в этот вечер…»
или
Глава XIV,
в которой рассказывается о том,
как была восстановлена справедливость.

В то время как Стир и Пати продолжали свой путь в Чикаго, Арчи и Кенди пытались подготовить эмоциональную Анни к этой встрече.
- Арчи, принеси, пожалуйста, нашатырь, - командовала Кенди. – Так, на всякий случай…
- Арчи, Кенди, вы какие-то странные, - бормотала Анни, ничего не понимая. – Что-нибудь случилось?
- Случилось, - выдохнула Кенди, пытаясь усадить её в кресло. – Ты только не переживай, случилось очень хорошее… хотя очень неожиданное… - она тщательно подбирала слова. – Можно даже сказать – чудо.
- Кенди, я не понимаю… - Анни тщетно пыталась выбраться из горы подушек, которыми её обкладывал Арчи.
- Я попробую тебе объяснить, - сказала Кенди с видом заправского психолога. – Ты помнишь Стира?
- Конечно, я помню Стира, - ответила Анни с недоумением. – Но при чём тут Стир?
- Дело в том… - начала было Кенди.
- Анни, Стир жив, - как всегда не вовремя и не очень осторожно брякнул Арчи. Он совсем не спал и жутко издёргался, что пагубно отразилось не только на его внешнем виде.
Анни посмотрела на них, как на сумасшедших.
- С вами всё в порядке? – спросила она, поднимаясь из кресла, ставшего похожим на гнездо из-за количества пуховых и перьевых изделий.
- Анни, дело в том… - попыталась продолжить Кенди, одновременно сверля Арчи гневным взглядом.
Скрежет тормозов и звук явного столкновения машины с чем-то прервал её благие намерения.
- Ну вот, наверное, и он, - заметил Арчи, пытаясь оправдаться.
В дверях действительно появился Стир, держа за руку Пати.
- Арчи, извини, - заговорил он, сверкая очками, - с твоей машиной… не всё в порядке… Но я её починю!
- Не надо!!! – воскликнул Арчи, отбрасывая в сторону подушку. Он ясно представил себе, чем могут закончиться подобные починки.
Анни тем временем сильно побледнела и упала в стоящее сзади кресло.
- Ну вот, - засуетилась Кенди. – Арчи, я же просила тебя принести нашатырь!
Стир задумчиво почесал затылок.
- Неужели я такой страшный, - пробормотал он.
Когда Анни привели в сознание и кое-как объяснили ей ситуацию, она, как ей и полагается, ударилась в слёзы. Пати, не долго думая, присоединилась к ней, и даже Кенди начала всхлипывать. Ещё через минуту все трое, обнявшись, плакали навзрыд.
Арчи, глядя на всё это рыдающее царство, плюнул и ушёл за шампанским. Поводов поднять бокалы было более чем предостаточно.
Кенди была рада за своих друзей. Их счастье было счастьем и для неё. Она радовалась, видя живого Стира, довольного Арчи, искрящиеся глаза Анни и улыбку Пати… И всё же…Всё же её счастье не могло быть полным без Терри.
Стир перехватил искру печали в её взгляде.
- Кстати, Кенди, давно хотел тебя спросить, - сказал он, пристально глядя на неё. – Где Терри? Почему его нет здесь в такой момент? Почему он не пьёт вместе с нами?
Кенди смущённо опустила голову.
- Терри сейчас в Нью-Йорке, - ответила она. – У него скоро премьера.
- И вы до сих пор не поженились? – перебил её Стир. – Он что – совсем дурак?
- Стир! – попытался остановить его Арчи.
- А что? – не унимался Стир. – Я действительно не понимаю, почему Терри в Нью-Йорке, а Кенди здесь, в Чикаго, и у неё такие грустные глаза, - он вновь обернулся к Кенди. – Кенди, ведь тебе хотелось бы сейчас увидеться с Терри?
- Конечно, Стир, - прошептала Кенди. – Но это невозможно.
Стир подозрительно хмыкнул.
- Нет ничего невозможного, пока я жив, - сказал он.
- Стир, - встрепенулся Арчи, - что ты опять задумал?
- Что-нибудь придумаем, братишка! – улыбнулся Стир, поднимаясь со своего места.
- Что ты собираешься делать? – испуганно заговорила Кенди.
- Ничего особенного, - улыбнулся Стир. «Как здорово быть лётчиком», подумал он: «И иметь друзей на аэродроме». – Я надеюсь, у нас есть ещё машина?
- Есть, - со скрипом ответил Арчи, - но за руль сяду я.
… Самолёт послушно дожидался своей участи в ангаре, но вот Кенди, узнав о затее Стира, возмутилась не на шутку.
- Стир, это безумие, - решительно проговорила она.
- Почему? – искренне удивился Стир.
- Мне завтра на работу, - попыталась Кенди привести весомый аргумент, но для Стира он оказался неубедительным.
- Мы вернёмся к утру, - отмахнулся он.
- Но… - в глазах Кенди плескалось сомнение.
- Кенди, в чём дело? – Стир удивлённо приподнял очки. – Ты не хочешь увидеть Терри?
- Хочу, но…
- Тогда залезай в самолёт и хватит разговаривать! – отрезал Стир, понимая, что дискуссия может затянуться. – Арчи, - обратился он к брату, - я надеюсь, ты позаботишься о Пати, пока…
- Нет!!! – пронзительный крик нарушил тишину. Стая птиц сорвалась с крыши ангара и унеслась в направлении леса. Глаза Пати отражали самую настоящую панику.
- Нет, Стир, я не отпущу тебя больше!
Стир растерялся. Он всегда знал, как нужно поступить в той или иной ситуации, но тут…
- Пати… - неуверенно произнес он, пытаясь её успокоить.
- Нет, Стир! – Пати так сильно прижалась к нему, что он не мог видеть её лица, однако чувствовал, что рубашка на плече начинает намокать. – Если ты не можешь жить без полётов – я полечу с тобой, - прошептала она сквозь слёзы.
- Пати… - Стир не находил слов, чтобы разрушить её страхи.
- Нет, Стир! – мотала Пати головой. – Я слишком люблю тебя, чтобы снова потерять… - она беззвучно рыдала на его плече.
- Ну вот, - вздохнул Стир, нежно обнимая её. – Вот я и дождался от тебя этих слов, - он улыбнулся. – Знаешь, Пати, мне ведь тоже не очень-то хочется с тобой расставаться. Поехали вместе, поздороваемся с Терри, - он подсадил её в самолёт. – Надеюсь, эта старушка не развалится, добавил он в сторону, похлопывая по крылу самолёта.
Ночь покрыла землю тёмным покрывалом. Звёзды загорались одна за другой. По синему ночному небу жужжащей точкой двигался самолёт. В нём веснушчатая тарзанка Кенди летела на встречу с любимым…
Терри пришёл с репетиции ужасно усталый. Он чувствовал себя так, словно его переехал поезд, а потом дикий мустанг отплясывал у него на голове чечётку. Причём, несколько суток. Без перерыва. В довершение всего, около дома он повстречал очередную поклонницу, от которой еле отбился. По мере того, как возрастала его популярность, девушки – поклонницы его таланта (впрочем, и не только таланта) слетались, как мотыльки на огонёк. Другой на его месте радовался бы, а он…
Он запер дверь, бросил плащ на диван, а сам сел перед фотографией золотоволосой девчушки.
- Эх, Кенди, Кенди, если бы ты знала, как мне тебя не хватает… - со вздохом произнёс он. – Я бы отдал сейчас полжизни за то, чтобы увидеть тебя…
Настойчивый стук в дверь отвлек его от мыслей о любимой, и это ему явно не понравилось.
- Кого еще там черти несут! – в сердцах гаркнул Терри. Он распахнул дверь и застыл на месте. На пороге стояли Стир и Пати.
- Извини, Терри, - начал Стир, - на этот раз черти принесли нас.
Терри открыл рот, но ничего не смог сказать.
- Терри, можно войти? – спросил Стир.
Терри кивнул и посторонился. Наступила долгая пауза. Наконец к хозяину квартиры вернулся дар речи:
- Ребята, я не понял, вы живые? – спросил он.
- Да, как это ни странно, - ответил Стир.
- Пати, - продолжал Терри, - по-моему, это Стир.
- По-моему тоже, - отозвалась Пати.
- Слушай, Терри, - вмешался Стир, - я жив и это длинная история. Об этом потом. Кстати, мы не знали дома ты, или нет, поэтому оставили кое-что на лестнице, - он лукаво подмигнул Пати. – Ты не мог бы сходить и принести…
Терри пожал плечами и вышел в коридор. «Что происходит?» - думал он: «Наверное, я схожу с ума». Но, подойдя к лестнице, он забыл все сомнения и тревожные мысли. На ступеньках сидела Кенди. «Боже, ты меня услышал», - подумал Терри.
- Кенди! – воскликнул он.
Кенди обернулась.
- Терри… - прошептала она.
- Кенди, - повторил Терри, шагнув навстречу возлюбленной.
- Терри, - отозвалась Кенди и бросилась в объятия любимого.
- Господи, - шептал Терри, поглаживая её волосы, - только что я был готов отдать полжизни за один только миг такого счастья…
- На полжизни я не рассчитываю, - послышался сзади голос Стира, - но шампанское - с тебя.
Терри не ответил, а только ещё раз заглянул в зелёные глаза Кенди и поцеловал её.
- По-моему, он тебя не слышит, - пробормотала Пати.
- Действительно, - Стир почесал затылок. – Пойдем отсюда, Пати. Подождём их в квартире.
Терри смотрел на Кенди и никак не мог насмотреться.
- Кенди, я мало что понимаю, - сказал он наконец, - но я рад, что ты здесь…
- Терри… - успела прошептать Кенди, прежде чем он снова накрыл её губы поцелуем. В следующую секунду она оказалась у него на руках.
- Терри… - Кенди попыталась воспротивиться, но не тут-то было. Объятия Терри были нежными, но крепкими.
- Насколько я помню, тот человек, по-моему, Стир, только живой, просил принести то, что они оставили на лестнице, - сбивчиво оправдывался он.
- Терри, ты понимаешь, Стир действительно жив, и он привёз меня сюда, - затараторила Кенди. – Я говорила ему, что это безумие, но…
- Иногда ты слишком много говоришь, - прервал её Терри, не в силах удержаться от очередного поцелуя. – А Стир – молодец, если это он…
Терри перенёс Кенди через порог квартиры и закрыл дверь ногой. Стир сидел на диване рядом с Пати.
- Что-то вы долго, - сказал он, вставая. – Терри, ты меня извини, но я только что воскрес, а это необыкновенно тяжёлая работа. Одни сажают тебя в тюрьму, другие норовят пощупать, третьи падают в обморок и приходится их ловить… Я надеюсь, у тебя не возникает подобного желания?
- Нет, - Терри поставил Кенди на ноги и протянул ему руку. – Спасибо, Стир. Чертовски рад тебя видеть!

[Himawari]

Как хорошо, что самолёты не были изобретением Стира! Летчик он отличный, а вот изобретатель, как мы помним, не очень удачливый. В общем, рада, что все живы, здоровы и у всех все хорошо.

[Зая]

Глава XV,
в которой рассказывается
обо всём понемногу...

Чем меньше времени оставалось до премьеры, тем медленнее оно тянулось. Терри полностью погрузился в работу, честно стараясь выполнить обещание, данное Ричарду – сыграть такого Гамлета, какого никогда ещё не было. Он частенько задерживался в театре после репетиций, продолжая работать над ролью. Он не хотел упустить ни одной мелочи, чтобы в полной мере воплотить на сцене все нюансы души принца Датского.
От театральной жизни Терри отрывался только ради подготовки к событию гораздо более важному, чем все премьеры вместе взятые. А подготовка к этому торжественному событию шла полным ходом. Мистер Вильям Альберт Эндри ушёл с головой в свадебные хлопоты. «Всё-таки я выдаю замуж единственную дочь», - постоянно повторял он. Он несколько раз приезжал в Нью-Йорк, где они с Терри досконально планировали каждый шаг.
- И всё-таки, где будет проходить свадьба? – спросил Альберт, когда они в очередной раз сидели в кафе напротив Бродвейского театра, обсуждая последние детали.
Терри задумался. Над этим вопросом он уже давно ломал голову.
- Самое идеальное место – это дом Пони, - сказал он, наконец, - однако там вряд ли можно будет разместить всех. Конечно, не будет никого из посторонних, только друзья, но и их, слава Богу, хватает, - он озабоченно помешивал сахар в чашке. – Но, если устраивать праздник в городе, не приедут из дома Пони, а для Кенди это важно.
Альберт заказал третью чашку кофе и глубоко вздохнул.
- Знаешь, Терри, - проговорил он задумчиво, - у меня есть поместье, которое расположено не так уж далеко от дома Пони. Я полагаю, что там свободно смогут разместиться все желающие.
Терри вопросительно приподнял бровь:
- Ты не говорил раньше… - заметил он.
- Есть одно «но», - также задумчиво продолжал Альберт. – Кенди жила раньше в этом доме, - он сделал паузу, наблюдая за реакцией Терри, - в то время, когда погиб Энтони.
Терри отодвинул пустую чашку.
- Я не думаю, что это хорошая идея, - спокойно произнес он. – Это место может вызвать у неё грустные мысли.
Альберт облегчённо вздохнул и откинулся на спинку стула. Он был удовлетворён увиденным. Терри больше не ревновал к Энтони. Это самое главное.
- Я так не считаю, - сказал Альберт. – Кенди смогла пережить ту трагедию. Она давно уже не живёт прошлым и хранит о нём только лишь добрые воспоминания.
Терри колебался.
- И потом, - продолжал Альберт убеждать собеседника в своей правоте, - к вашей свадьбе в Лейквуде ожидается массовое цветение роз, - он немного помолчал. – Она тоже будет цвести… - добавил он.
- Она? – не понял Терри.
- Прекрасная Кенди… - загадочно и двусмысленно ответил Альберт.
… Кенди не принимала участия в подготовке к свадьбе. Все вокруг, не сговариваясь, решили, что необходимо сделать для неё сюрприз. Ей сказали, что в обязанности невесты входит только томно вздыхать, глядя в окошко.
Но Кенди не могла сидеть без дела. Её энергия била ключом. Она отчаянно пыталась найти себе занятие, чтобы отвлечься, заставить время ползти немножко быстрее. За последние десять дней она шесть раз сделала генеральную уборку в квартире, двенадцать раз вымыла Клина, а однажды накормила своими пирожками всё хирургическое отделение. Она даже пыталась научиться вязать под чутким руководством Анни, но из этого ничего не вышло. Петли в её руках путались гораздо быстрее, чем мысли.
Один раз в три дня вечером Кенди входила в двери аккуратного домика на окраине города. Там шили её свадебное платье. Сердце Кенди замирало каждый раз, когда она смотрела в зеркало: «Как будто это всё происходит не со мной», - думала она. За её спиной улыбались Анни и Пати. Они неизменно сопровождали её на каждую примерку.
Анни и Арчи тоже готовились к свадьбе, хотя и не в такие короткие сроки. Это событие обещало быть по-настоящему грандиозным, несмотря на явное сопротивление молодых.
Параллельно с этим в доме братьев Корнуэлов появлялось всё больше и больше доказательств того, что Стир жив. Однако кульминацией послужило появление на заднем дворе списанного самолёта. Стир с пеной у рта доказывал, что рано или поздно, благодаря его титаническим усилиям, эта развалюха снова сможет полететь. Арчи только сокрушённо качал головой, наблюдая, как его брат пытается сделать из Патриции О,Брайн профессионального механика.
Пати жила у Кенди, но всё свободное время проводила в обществе Стира. Они чинили самолёт. И с каждым днём она понимала, что это ей действительно интересно! Будучи человеком начитанным и достаточно образованным в области точных наук, Пати схватывала на лету все то, что объяснял ей Стир, а по истечении недели она уже сама давала ему советы. Глядя на неё, Стир не мог скрыть своё восхищение. Он с гордостью наблюдал, как она целыми днями возится с мотором, перебирает шестерёнки и клапана. Он чувствовал, что она это делает вовсе не из желания ему угодить. Иногда он замечал в её глазах характерный лихорадочный блеск и тот трепет, который он сам испытывал на пороге новых изобретений.
«А ей идёт перепачканный сажей нос», - подумал он однажды, наблюдая, как она пытается отчистить руки от машинного масла.
- Ты очаровательна, - проговорил он, ощущая непреодолимый прилив нежности.
Пати перехватила его взгляд и покраснела.
- Стир, нас ждут, - робко произнесла она.
- Подождут, - логично ответил Стир, привлекая её к себе.
- Стир, - испуганно прошептала Пати, - о чём ты думаешь?
- О новом двигателе для самолёта, - ответил Стир, не особенно задумываясь.
- Врёшь… - выдохнула Пати.
- Вру… - прошептал Стир, целуя её.
… В доме Пони тоже активно готовились к приближающемуся празднику. Сестра Мария с умилением наблюдала, как дети рисуют картинки. Каждый из них старался поздравить Кенди в меру своих способностей.
- Жалко, что мы не увидим свадьбу Анни, - сказала сестра Мария.
- Ох, - вздохнула мисс Пони, растирая занемевшие колени. В последнее время они всё чаще и чаще давали о себе знать. – Я боюсь, что и свадьба Кенди может пройти без меня.
- Вы говорили с врачом? – обеспокоено спросила сестра Мария, понижая голос, чтобы не услышали дети. – Возможно, он пропишет какое-нибудь лекарство.
- Лекарства от старости не бывает, - отмахнулась мисс Пони, принимаясь за ежедневные хлопоты. Она не любила обращаться к врачам…
… По небольшой сельской дороге, мимо леса, двигалась повозка. В ней ехал человек – молодой ковбой Том, друг детства Кенди. Повозка остановилась около домика Пони, из которого в мгновение ока высыпали ребятишки. Том был всеобщим любимцем. Дети окружили повозку, и в один миг каждый из них забрался туда, куда смог: кто на лошадь, кто на Тома. Мальчишки постарше разгружали молоко, которое Том периодически привозил со своей фермы.
Позднее Том сидел на скамейке перед домом, отдыхая после утомительной встречи, а маленькие дети по очереди обмахивали его шляпой. Для них это было большой честью.
Из дома вышла озабоченная сестра Мария.
- Что-нибудь случилось? – спросил у неё Том.
Она не ответила, а только молча кивнула на детей. Том понял, что она имела в виду:
- Так, ребята, - скомандовал он. – По-моему, моя лошадь тоже устала и ей не повредит ветерок.
Дети любили Тома и слушались его, поэтому дружно пошли обмахивать шляпой лошадь.
- Мисс Пони, - тихо сказала сестра Мария, отвечая на немой вопрос Тома.
- А что говорит врач? – спросил молодой человек.
- Ой, Том, - вздохнула сестра Мария, присаживаясь на скамейку, - я еле уговорила её обратиться к доктору. Он сказал, что возможно ей поможет вот эта мазь, - она протянула ему бумажку с названием лекарства, - но в нашем городке её нет.
Том нахмурился. «Чёрт знает что!» - мрачно подумал он, распрягая лошадь.
- Том, - обеспокоено окликнула его сестра Мария.
- Я привезу это лекарство, - ответил Том, не оборачиваясь, и одним прыжком оказался в седле.
… Солнце еще было достаточно высоко, хотя и стремилось уже к горизонту, когда перед госпиталем святого Иоанна, встав на дыбы, остановилась лошадь вороной масти.

[Himawari]

За последние десять дней она шесть раз сделала генеральную уборку в квартире, двенадцать раз вымыла Клина...

Фиг с ней, с уборкой, но зверушку за что? Вряд ли Клин, хоть он и енот, одобрил столь частые водные процедуры...

[Зая]

«И пусть никто не даст ответа,
Что ждёт за поворотом нас…»
Глава XVI,
которая повествует
о превратностях судьбы…

Алисия Барди задумчиво шла по аллее больничного сада. Она частенько приходила сюда по поручениям своего отца. Филлип Барди любил заниматься благотворительностью. Его состояние позволяло ему это делать, а положение в обществе – обязывало. Девушка заметила про себя, что если бы не общественное мнение, её отец вряд ли бы расставался с деньгами с такой легкостью. Она с грустью подумала о празднике в честь её дня рождения, который должен был состояться на днях. Всё будет красиво и богато. Как всегда. «Неужели это и есть жизнь?» - грустно подумала Алисия. Она не помнила ни одного праздника, который бы проходил в узком семейном кругу. Это всегда был большой прием, восторженные речи и ни капли искренности. Алисия ловила себя на мысли, что половину из приглашённых гостей она всегда видит первый раз в жизни, но при этом они подходят к ней, как старые знакомые. Понятие дружбы в высшем свете всегда было тесно и неразрывно связано с понятием выгоды.
Она обернулась назад. Там, на поляне больничного сада, непринуждённо играли дети. «Что ж, наверное, всё-таки такова жизнь», - со вздохом подумала Алисия и толкнула тяжёлые чугунные ворота. Меньше всего она ожидала увидеть перед собой морду лошади, вставшей на задние копыта. Сделав неосторожный шаг назад, девушка подвернула ногу и, упав на землю, потеряла сознание.
Том спрыгнул с лошади так молниеносно, словно она его сбросила. «Ты болван, Том Стив», - сказал он сам себе, поднимая девушку с земли: «Не умеешь себя вести – сиди дома».
…Алисия медленно приходила в себя. Голова болела так, словно она лежала на подушке из гвоздей.
- Ты болван, Том Стив! – услышала она приглушённый женский голос. – Как тебе вообще могло прийти в голову - приехать в Чикаго на лошади? – говорившая девушка была явно возмущена поведением собеседника.
- Но Кенди, я очень торопился, - пытался отбиться второй голос – мужской, с бархатным оттенком, - мисс Пони…
- И прекрати оправдываться!
Скрипнула дверь. Алисия медленно открыла глаза и осмотрелась. Она лежала на кровати в небольшой комнате, отделанной в белом цвете. Рядом с ней стояла полная темноволосая девушка в костюме медсестры.
- Как хорошо, что вы пришли в себя, мисс, - заговорила она.
- Что произошло? – услышала Алисия свой голос, но он показался ей каким-то далёким и чужим.
- Вас принёс сюда потрясающе красивый молодой человек, - в глазах медсестры сквозило плохо скрываемое удовольствие, - он сказал, что вы упали около больничных ворот.
Алисия мучительно поморщилась: «Я не помню никакого молодого человека», - подумала она: «Помню… лошадь, а потом… сильные руки и ощущение полета… странно…»
- Я не помню, - прошептала девушка.
- Такой очаровательный юноша, - продолжала восторженно тараторить Джудит, измеряя ей давление, - и так переживает…
Оставшись в одиночестве, Алисия устало закрыла глаза. Головная боль мешала ей сосредоточиться. Осторожного стука в дверь она не услышала.
- Можно войти? – раздался тихий мужской голос.
«Я его уже слышала», - подумала девушка, открывая глаза.
На пороге стоял странный парень. На нём была темно-коричневая куртка, украшенная длинной кожаной бахромой, и штаны с такой же отделкой. Вместо привычных для Алисии галстуков не застёгнутый ворот его рубашки перекрывался ярким шейным платком. Девушка подумала, что она когда-то видела нечто подобное не то на картинках, не то в своих снах, но никогда не встречала подобные одеяния в жизни. Однако, не смотря на всю свою необычность, этот костюм невероятно шёл молодому человеку, подчёркивая стройность его фигуры и хорошую физическую форму. Кроме того, от него повеяло такой необъяснимой силой свободы, что у Алисии перехватило дыхание.
- Кто вы? – выпалила она и нахмурилась. «Куда подевались твои манеры?» - пожурила она сама себя. «Плохое самочувствие не даёт права вести себя невежливо!» - ясно прозвучал в её памяти голос матери.
- Я хотел извиниться, - робко проговорил молодой человек, теребя в руках шляпу, - моя лошадь испугала вас…
- Ну, и как тут наша больная? – в палату ворвался бодрый седой человечек в белом халате. – Как вы себя чувствуете, мисс? – спросил он, подходя к девушке.
- Болит голова, - пожаловалась Алисия, приподнимаясь на подушках.
- Это скоро пройдёт, - добродушно отозвался доктор, просматривая записи. – Вы легко отделались. Сотрясения мозга нет. А вот ногу придется поберечь, - он покачал головой. – Вывих вправили, но я советую вам погостить у нас несколько деньков.
Доктор обернулся к стоящему в дверях молодому человеку.
- Вы её родственник? – спросил он, прищурившись.
- Нет, - ответил Том и почувствовал себя отвратительно от того, что он не имеет никакого отношения к прекрасной незнакомке.
- Что ж, - усмехнулся врач, - советую вам позаботиться о том, чтобы молодая мисс побольше улыбалась, - он многозначительно поднял вверх указательный палец. – Хорошее настроение и смех – лучшее лекарство от всех болезней!
Доктор вышел из палаты, и повисла неловкая пауза.
- Наверное, мне не стоит разговаривать с незнакомыми, - наконец сказала Алисия молодому человеку, пытаясь стряхнуть очарование, которым окутывало её одно лишь его присутствие.
- Так давайте познакомимся, - брякнул Том, делая шаг вперед. Он знал, что должен был только извиниться и уйти, но почему-то меньше всего ему хотелось это делать. Он не мог понять, что происходит, но её глубокие зеленые глаза, покрытые необъяснимой пеленой печали, завораживали на месте. – Меня зовут Том, - незамысловато добавил он.
Алисия смотрела на него широко распахнутыми глазами. Она никогда не разговаривала с посторонними людьми вот так, запросто. Да что с посторонними – даже со знакомыми, с так называемыми друзьями, в их семье всегда общались исключительно по этикету. Миссис Барди строго следила за этим. Только с Генри, с братом, Алисия могла поговорить по-настоящему, да и то, когда никого не было рядом.
Прямолинейность Тома поражала, обескураживала и покоряла одновременно. Простота, с которой он говорил, заставляла девушку забыть о существовании высшего света. Она вдруг почувствовала невероятную легкость, словно её освободили от тугого корсета.
- А я Алисия, - проговорила она, по непонятной причине начиная улыбаться…
Они проговорили до темноты. Тема разговора не имела конкретных очертаний, но ни он, ни она этого не заметили…
… Полуденное солнце настойчиво проникало в окна больницы, заполняя собой всё пространство. Солнечные лучи, отражаясь от хрустальной люстры, каскадом разлетались по комнате. Облокотившись на подушку, Алисия внимательно наблюдала за птицами, сидящими на ветке дерева напротив окна, и вспоминала вчерашний день. Он был очень странный и не логичный.
Сначала всё было как обычно, как по расписанию, она заранее знала каждый свой шаг. А потом в один миг в её размеренную монотонную жизнь ворвалась лошадь, а затем и её хозяин. Девушка вывихнула ногу и попала в больницу, но она готова была поклясться, что это был лучший день в её жизни.
Алисия вздохнула. «А утром пришла мама», - подумала она: «И всё опять вернулось на круги своя…»
Её перевели в другую палату, застеленную коврами. Вокруг снова была привычная ей с детства роскошь, а медперсонал почему-то стал ходить на цыпочках. Но Алисии было не по себе. Словно она увидела в замочную скважину, что мир вокруг может быть иным…
Она неуклюже поднялась с кровати и подошла к окну. Больничная аллея на удивление пустовала. Видимо назойливое солнце вынуждало всех искать более тенистые и прохладные местечки. Только один человек, бросая вызов знойной погоде, целенаправленно двигался по направлению к больнице. Алисия почувствовала, как её сердце радостно подпрыгнуло.
- Том, ну зачем ты опять сюда пришёл? – услышала она уже знакомый ей женский голос. Навстречу молодому человеку стремительно неслась золотоволосая девушка-медсестра. – Мне некогда с тобой общаться, я же на работе! – прокричала она на ходу, пробегая мимо него.
Том остановился и озадаченно сдвинул шляпу на бок.
- Между прочим, я пришёл не к тебе! – крикнул он ей вслед и посмотрел на окна.
Алисия отпрянула вглубь комнаты. Её сердце продолжало бешеную скачку.
Том в нерешительности смотрел на окна больницы. События прошедшего дня всплывали в его памяти одно за другим. Незнакомый город, прекрасная девушка… Её грустные глаза и робкая улыбка… Алисия…
- Тебе придётся задержаться здесь на пару дней, - с сожалением сказала ему Кенди вчера вечером. – Необходимое лекарство появится только в субботу.
Том вспомнил невольный вздох облегчения, который вырвался у него в ту минуту. Пару дней… Видеть её еще пару дней…
Он осторожно заглянул в палату.
- Привет, - сказал он девушке, с которой был знаком всего лишь сутки, но при этом знал давно-давно. – Я принёс пирожки.
Алисия почувствовала, что опять начинает улыбаться без причины.
- Маме бы это не понравилось… - сказала она, протягивая руку к промасленному пакету.
- Но ведь её здесь нет, - заметил молодой человек, присаживаясь на стул возле кровати.
- … и вашей невесте тоже, - добавила девушка, задумчиво пережёвывая пирожок.
- Да, наверное, - Том непринуждённо взъерошил волосы. – Только у меня её нет.
Алисия оторвалась от своего занятия и вопросительно посмотрела на него:
- А та девушка? – спросила она. – Медсестра?
- Кенди? – изумился Том, отправляя в рот очередную порцию свежей выпечки. – Кенди, конечно, невеста, но только не моя. Кстати, она выходит замуж через две недели, - говорил он, продолжая, как ни в чём ни бывало, поглощать хлебобулочные изделия, - за какого-то актёра по фамилии Гранчестер. – Том посмотрел на Алисию и мир закружился вокруг неё с новой силой. – Для меня Кенди скорее сестра. Мы выросли вместе…
В этот день каждый, кто проходил мимо палаты для особо важных пациентов, мог услышать звонкий и искрящийся девичий смех. Том рассказывал о своем детстве…

[Himawari]

Как мило! Только вот "предки" Алисии вряд ли одобрят такой мезальянс. Надеюсь, что молодые люди как-то выкрутятся, взаимная симпатия-то очевидна!

[Зая]

«Девушкам из высшего общества
Трудно избежать одиночества…»
Глава XVII,
которая наглядно доказывает этот факт.

Наступила пятница. Туманное утро, одетое в сизоватую дымку, было крайне неприветливо. Промозглый ветер, не сильный, но неприятный, гулял по пустынным улицам Чикаго, словно выискивая себе жертву. Но большинство обитателей города предпочитало оставаться в такую погоду дома у камина и не высовывать на улицу носа без особой надобности.
Том Стив стоял в глубине больничного сада, держа под уздцы лошадь, и смотрел, как Алисия Барди уходит из его жизни.
Она шла по главной аллее в сопровождении весьма представительного господина. По его внешнему виду можно было понять, что он принадлежит к одной из прослоек высшего общества, однако то почтение, с которым мужчина обращался к девушке, выдавало в нём человека подчинённого. Алисия зябко куталась в длинную шерстяную шаль, пытаясь сосредоточиться на предстоящем торжестве, но все её мысли были о Томе.
Она дотронулась рукой до холодных чугунных ворот и спиной почувствовала его взгляд. Алисия резко обернулась и их глаза, несмотря на расстояние, разделявшее их, встретились. Не в силах бороться с кипящей лавиной чувств, девушка бросилась бежать по мокрой траве навстречу Тому, совершенно забыв о повреждённой ноге и роняя на ходу шаль…
Она остановилась в нерешительности в двух шагах от него, пытаясь унять выпрыгивающее из груди сердце. Том молча смотрел на неё, запоминая каждую черточку её лица. Неловкая пауза затянулась и первой не выдержала лошадь. Громко фыркнув, она ткнулась мокрым носом в ладонь девушки.
- Как её зовут? – проговорила Алисия, протягивая руку к лошади.
- Персефона, - ответил Том, но его голос прозвучал как-то странно.
- Ты поклонник греческой мифологии? – спросила девушка, чувствуя, что она начинает нервничать.
- Да нет, - задумчиво произнес Том, - просто её отца звали Персей, а мать – Фонея.
- Красивая лошадь, - прошептала Алисия, поглаживая влажную конскую шею.
Том внезапно накрыл её ладонь своей рукой.
- Мы ведь ещё увидимся? – спросил он. Его отчаяние передалось ей, словно электрический ток.
- Да, - ответила она, лихорадочно пытаясь взять себя в руки, - может… завтра?
- Завтра утром я уезжаю, - перебил её молодой человек и его голос стал еще печальней. – Мы не можем встретиться сегодня вечером?
Алисию бил озноб.
- Сегодня вечером… - одними губами произнесла она и поняла, что окончательно запуталась.
- Мисс Барди, вы простудитесь, - услышала она за своей спиной. Мистер Паркер, поверенный её отца, накинул ей на плечи потерянную шаль. Она обернулась и посмотрела на него. «Мама никогда мне не простит…» - слабо подумала девушка: «Но иначе я сама себя не прощу…»
- В восемь в кафе «Золотая лилия», - шепнула она Тому, прежде чем исчезнуть в пелене тумана.
… - Вряд ли тебе стоит туда ходить, - Кенди озабоченно качала головой, наблюдая, как Том лихорадочно сминает в руках и без того многострадальную шляпу. Уж она-то знала, чем могут закончиться любые столкновения с высшим светом. – Как бы тебе потом не было больно…
Но Том был упрям – ведь он тоже вырос в доме Пони. Он не хотел думать ни о чём, кроме прекрасной девушки с длинной черной косой и печальными зелёными глазами…
… Тем временем Алисия не находила себе места. Она понимала, что поступила необдуманно, и не понимала, что делать дальше. Кафе «Золотая лилия», её день рождения, званный ужин, сливки общества... А она пригласила сюда мало знакомого ковбоя…
«Мама не поймёт», - думала Алисия: «Папа… об этом вообще лучше не думать. Гости, друзья, знакомые…» Она стояла вместе с родителями и братом у дверей кафе, встречая приглашённых, и лихорадочно соображала что делать. Однако реакция окружающих волновала её меньше всего. «Что подумает Том?» - вот что было важнее…
«Генри!» - пронеслась в её голове спасительная мысль.
Генри всегда был её палочкой-выручалочкой. И хотя разница в возрасте составляла всего три года, он соответствовал идеальному представлению о старшем брате на все сто процентов. К нему маленькая Алисия прибегала ночью во время грозы и с разбитыми в кровь коленками. Ему доверяла все свои страхи и радости и в детстве и потом, когда проблемы взрослели вместе с ней. Брат и сестра крепко держались друг за друга. Их объединяли не только кровные узы, это было своеобразное духовное родство.
- Генри, - зашептала Алисия на ухо брату. – Генри, ты должен мне помочь. Сейчас сюда придет один человек…
Генри лениво скрестил руки на груди:
- Сестричка, ты хочешь, что бы я его отсюда спровадил? – спросил он.
- Нет, нет! – испуганно воскликнула девушка. – Я хочу его видеть.
- Тогда в чем дело?
- Его могут не пустить, - Алисия посмотрела на брата невинным взглядом. – Он… он ковбой.
- Кто? – изумился Генри.
- Генри, я обязательно тебе всё расскажу, - умоляюще пролепетала девушка.
- Хорошо, - снисходительно хмыкнул молодой человек, - как его зовут?
Том оглядываясь пробирался между джентльменами, разодетыми в чёрные фраки и смокинги, и дамами в разноцветных платьях. Он никогда не видел ничего подобного.
- Том, дружище! – услышал он. К нему направлялся юноша с распростёртыми объятиями. – Как я рад тебя видеть!
Том остановился и недоуменно посмотрел на него.
- Молчи и иди за мной, - прошипел Генри ему на ухо. – Как хорошо, что ты приехал! – продолжал он нарочито громко. – Пойдём, я познакомлю тебя с сестрой.
Они прошли мимо ничего не подозревающих родителей и направились в глубь зала.
Перед Томом предстала Алисия. Она была ослепительна в вечернем платье из струящегося шелка нежно оранжевого цвета. Черные локоны, приподнятые с боков, каскадом опадали на плечи. Только грустные зелёные глаза напоминали Тому об их знакомстве в больнице.
Генри посмотрел на них и недвусмысленно хмыкнул.
- Ладно, сестричка, я вас оставляю, - сказал он.
Том смотрел на Алисию с восхищением. При свете сотен свечей она была еще прекрасней.
- Прости, - сказала девушка, - я совсем не подумала, что так может получиться…
Это было всё, что она успела сказать. В зале было достаточно много её поклонников, желавших выразить своё восхищение её внешним видом, поцеловать руку, пригласить на танец… Заметив, что брата рядом с ней нет – Алисия не любила всего этого, и Генри приходил ей на выручку – они устремились к ней, не обращая никакого внимания на незнакомца в ковбойской одежде. В один момент они окружили Алисию, засыпая её комплиментами. А она… Она ничего не могла поделать. Светские правила и этикет вынуждали её отвечать им с улыбкой.
Сердце Тома сжалось. Рядом с восхищением возникло щемящее чувство ревности. «Здесь очень душно», - подумал он, не в силах больше смотреть на всё это.
«Кенди была права», - думал Том, идя по парку: «Мне больно. Мне очень больно…»
- Том! – донёсся крик издалека.
Том остановился.
- Том! – послышался голос уже ближе. – Подожди!
Том обернулся и увидел бежавшую по аллее Алисию. Она бежала изо всех сил, подобрав широкие юбки и неловко припадая на неокрепшую ногу. Потеряв равновесие на последних метрах пути, она буквально влетела в его объятия.
- Том, - прошептала девушка, раскрасневшись не то от быстрого бега, не то от внезапной близости, - почему ты ушёл?
Она смотрела на него вопрошающими и в тоже время виноватыми, но всё такими же грустными глазами.
- Я лишний на этом празднике, - ответил Том, мягко отстраняясь.
- Неправда! – воскликнула Алисия. – Ты мой гость. Ты, а не эти напыщенные индюки.
- Алисия, мне не место на балу, - грустно проговорил молодой человек.
- Том…
- Я должен идти, - казалось, каждое слово давалось ему с огромным трудом. – Моя… моя мама больна, а я здесь.
- Том, не уходи, - Алисия чувствовала, что к её горлу подступает комок. – Прости меня…
- Алисия, мне надо идти.
- Том!
- Алисия! – решительно перебил её Том, глядя ей в глаза. – Если… если я останусь ещё хоть на минуту, то скажу, что люблю тебя.
Алисия замерла.
- Ты уже это сказал, - прошептала она.
- Вот видишь, - Том сжал её руку. – Прощай, - сказал он и пошел прочь.
- Том… - Алисия в бессилии опустилась на скамейку и разразилась горькими рыданиями. Ей много раз признавались в любви, но никогда это не звучало так искренне. Много раз кто-то прощался с ней, но никогда ей не было так больно. Она горько плакала, осознавая, что Том единственный человек, полюбивший её по-настоящему, и что она его больше никогда не увидит…

[Himawari]

«Девушкам из высшего общества
Трудно избежать одиночества…»

Всегда думала, что это об Элизе. Ей весьма подходит.

Неловкая пауза затянулась и первой не выдержала лошадь.

Да, лошади иногда соображают быстрее,чем некоторые молодые люди.

Зря, конечно, Алисия пригласила Тома на бал. Не думаю, что ему было приятно там оказаться. Но, они же ещё встретятся? Интересно, что скажут её родители на то, что дочь выйдет за ковбоя и станет доить коров? Впрочем, коров доить не обязательно. Хозяйка ранчо звучит достаточно гордо.

[Зая]

Himawari, спасибо тебе большое за такие подробные комментарии)))
согревает)))))
А коровы это не так уж и плохо....молоко там, сыр, всё такое