Фанфики Анюты

пишем, читаем и делимся впечатлениями

Модератор: Ksenia

Anuta
Победитель конкурса
Победитель конкурса
Сообщения: 6355
Зарегистрирован: 30 июл 2007, 09:52
Контактная информация:

Фанфики Анюты

Сообщение Anuta » 22 фев 2017, 13:10

XI

Впечатление от десяти изречений, действующих на ум, легче изгладить,
чем впечатление от одного, подействовавшего на сердце. (Г.Лихтенберг)


Тем временем Терри вовсе не завернул в кабак, а продолжал активно шагать по мостовой, пока не вышел за городскую черту, где спустился к морю. Город располагался на краю большого песчаного залива, и там, где сейчас оказался Терри, залив кончался и начинались скалы. Он стал карабкаться по этим скалам, перепрыгивал с одного поросшего лишайниками валуна на другой, пока не оказался в небольшой расселине, подобно сцене с трех сторон окруженной камнями и открытой прямо в океан. Здесь он остановился. Ему всегда нравились маленькие уголки где-нибудь повыше, где никто не мог бы его заметить, особенно, когда было грустно. Теперь его мучила совесть и тяжелый грохот волн внизу задевал в душе какие-то струны. Зачем он так ответил Кенди? Ведь она права, тысячу раз права и про раковину, и про Сюзанну, и про то, что он эгоист. Терри извлек из кармана пачку сигарет, но она оказалась пустой, и он с досадой отбросил ее в сторону и снова стал шарить в карманах. На этот раз в руку легла губная гармошка. Он уже давно на ней не играл, но все время носил с собой. Терри взвесил гармошку на ладони ? подарок Кенди. Она предлагала ему играть на ней вместо того, чтобы курить, но теперь это не работало. Раньше, до несчастного случая с Сюзанной, когда его сердце было наполнено любовью и мечтами, грусть хорошо ложилась на музыку, а теперь в сердце пустота и он не может извлечь ни звука.

- Бесполезный предмет, - Терри замахнулся, чтобы бросить гармошку в воду, но передумал и нежно прижал ее к груди, - нет, я все же не могу от тебя отказаться. Он сел на пол и, опершись локтями на колени, продолжал крутить гармошку в руках.

- Раковина, говоришь? ... А что, может правда попробовать поговорить с Сюзанной начистоту? ? от этой мысли его передернуло, - ?нет, нет, она опять начнет плакать и смотреть на меня глазами побитой собаки?.

Хорошее воображение при высокой эмоциональности, но замкнутом характере играет со своими хозяевами плохую шутку. Они могут заранее в деталях представить себе любой диалог с любым человеком со всеми позами, жестами и фразами, и так часто это делают, что зачастую избегают реального общения в полной убежденности, что не услышат ничего нового. И Терри даже не подозревал, что все его умозаключения и опыт построены большей частью не на реальных знаниях, а на хорошо сыгранных в лицах разговорах с самим собой, и как тщательно он охраняет этот выдуманный мир от внешнего вмешательства. Целая артиллерия логичнейших доводов со стороны миссис Марлоу или мистера Хатуэйа не вызывала в нем ничего, кроме раздражения. Но зато любая, долетевшая до сердца сквозь оборону фраза производила в нем настоящий переворот. Кенди умела до него достучаться, ее доводы были зачастую лишены смысла, но зато содержали такую убежденность, что попадали в цель. Вот и сейчас он сидит здесь, слушает волны и разговаривает с губной гармошкой, и на душе уже не так мрачно и безнадежно, как было сегодня утром. Может быть, правда, поговорить с Сюзанной? Он привыкал к этой мысли, как приручают зверька, осторожно, чтобы не спугнуть, повторял про себя: ?поговорить с Сюзанной?. И в конце концов мысль начала ему нравиться. Более того, стала казаться простой и привлекательной. Ему даже захотелось поговорить с Сюзанной, ведь она его жена и имеет право знать, что он на самом деле чувствует. Нет, она просто обязана это знать! Он встал - мысль превратилась в решимость.



Кенди тоже вышла к морю, на городской пляж неподалеку от отеля. Слезы высохли. В ней говорило возмущение. И с какой стати она должна быть с ним? Он будет потакать своим слабостям, а она ему? Да ни за что на свете! И как она только могла настолько заблуждаться, чтобы вообразить, что может сделать его счастливым? Да он в принципе не умеет быть счастливым! Он даже не чувствует благодарности к Сюзанне, а только жалеет самого себя. Самовлюбленный болван! Она в сердцах пнула лежащий на песке камень, но промахнулась и шмякнулась на пятую точку:

- Ох!

- Кенди? ? чуть не споткнулась об нее высокая темноволосая девушка в бикини, - ты что здесь делаешь?

- Загораю, - буркнула Кенди, узнав актрису, которая заменила Сюзанну на сцене.

- О да, я вижу, - усмехнулась Карен, - давай руку.

- А ты слышала, что наш Терруз стал английским герцогом? ? поспешила она поделиться новостями, как только старая знакомая оказалась на ногах.

Кенди кивнула:

- Да, я читала в газете, - соврала она.

- Наши говорят, он сбежал в Лондон с любовницей.

- Сплетни, - уверенно заявила Кенди, но уши у нее горели.

- А ты откуда знаешь? ? подозрительно посмотрела на нее Карен, - впрочем, ты же училась с ним в церковной школе, должно быть, тебе сложно такое представить. Наш Терри, милочка, теперь уже не тот, что раньше. Он у нас теперь дон Жуан. Благо от поклонниц отбоя не было. Красивый парень. Ты бы ведь не отказалась от такого, правда? ? Кенди покраснела, а Карен рассмеялась, наблюдая за ней, - И чертовски талантливый. Жаль только нервный, без него в труппе уже совсем не так. А Сюзанна сама виновата. Женила его на себе силой, вот он в конце концов и сбежал от нее. Но ты приходи в театр, у меня там только главные роли. Хочешь автограф дам?

Кенди покачала головой:

- У меня ничего нет.

- Зато у меня есть! ? обрадовалась Карен и достала из пляжной сумки свою уже подписанную фотографию, - на, дарю.

- Спасибо.

- Ладно, я побежала, у меня только четыре дня выходных. Пока! ? и она исчезла в толпе восхищенных кавалеров, во время этой непродолжительной беседы терпеливо ожидавших в сторонке.



План Терри был прост. Настолько прост и естественен, что он сам не мог понять, почему раньше это не приходило ему в голову.

Несколько лет он был раздираем противоречивыми эмоциями. Самые лучшие благородные его чувства требовали стать лучше, внимательнее, заботливее и упрекали в том, что у него это не получается. В то же время обычное человеческое стремление к собственному счастью, которое он старался в себе задавить, исподволь управляло всеми его поступками. И надо было отчаяться, чтобы это осознать. Так бывает, когда ищешь какую-то нужную вещь среди беспорядочно разбросанных, а она лежит на видном месте и находится только, когда перестаешь ее искать. Каждый раз, когда Терри был близок к этой грани, ему напоминали о благородстве: сначала Альберт, потом Кенди, и он действительно какое-то время после этого чувствовал себя хорошим, добрым, заботливым и сильным, старался взлететь на чужих крыльях, не имея собственных. Но всему есть предел и вконец измученное загнанное в угол предательством любимой, стремление к счастью развернулось и вопреки желанию хозяина громко заявило, что так жить оно больше не хочет. Если бы Кенди хотя бы любила его... если бы она снова подняла его на своих крыльях... хотя бы намек на ее любовь сделал бы его сильнее, но в присутствии Стира и Сюзанны нет никаких намеков, а его она избегает. Без ее любви он не летает, а падает. Чем выше замахивается, тем ниже падает. Так ради чего быть благородным? ?А мы что, мы ничего,? - как-то сразу стушевались благородные чувства, - ?мы же не хотели ничего плохого, ты только живи?, и сразу же вернули самое очевидное из всех решений, которое до этого где-то припрятывали.

План Терри был прост и в то же время сложен, потому что требовал искренности и противоречил его творческой привычке драматизировать свою жизнь. Он решил рассказать Сюзанне, что на самом деле чувствует и кем является, и если она сама не согласится его после этого отпустить, то подать на развод в одностороннем порядке. Ведь действительно, зачем себя мучить, если из этого все равно ничего не получается.

К счастью для Терри, к тому моменту, как он решился на разговор, Сюзанна уже и сама пришла к такому же решению, поэтому договорились они быстро. Не успел он сказать заветные ?мне надо тебе кое-что сказать?, как она без предисловий выдохнула заранее отрепетированное ?Терри, я хочу развестись?. Неожиданная радость от того, что все оказалось так просто, и от того, что Сюзанна избавила его от необходимости объясняться и оправдываться, ровно как от печальных взглядов и горьких слез, захлестнула его, и в порыве благодарности он так крепко обнял жену, как не обнимал ни разу за всю их совместную жизнь. Сюзанна захлебнулась в его объятиях и ее сердечко вновь наполнила любовь: наконец-то ей удалось сделать его счастливым.

Однако эйфория от своего более чем щедрого поступка довольно быстро испарилась, а обида осталась. Да и кому не будет обидно, если единственная радость, которую можешь доставить человеку ? это твое отсутствие? Сюзанна не была по натуре ни щедрой, ни излишне самостоятельной, поэтому впала в глубокое уныние. Терри как-то сразу очень деятельно занялся процессом: написал несколько писем и засобирался в Нью-Иорк. На Сюзанну, сидящую молча в углу номера, он не обращал больше никакого внимания, и ей казалось, что жизнь остановилась. Вот сейчас он выйдет за дверь и больше никогда не вернется. А что же будет делать она со своими костылями? Чем займет время, раньше посвященное ожиданию? Да и кому она теперь нужна? Кенди, наверное, уедет с ним. Он снова станет звездой Бродвея, будет собирать толпы поклонниц, а она, что будет делать она? Куда деваться ей?

- Терри... ? тихонько позвала она.

Он с таким видом оглянулся на нее, как будто не ожидал и очень удивился, что она все еще здесь.

- Что?

Она покачала головой, стараясь не плакать.

- Нет, ничего. Пойду погуляю, - дольше находиться с ним в одной комнате стало невыносимо.

Она снова вышла на балкон. На тот самый, где еще сегодня утром приняла решение расстаться с мужем. Как и утром, она отложила костыли и оперлась локтями на перила. Может быть Стир снова придет и постоит рядом. Ей сейчас так не хватало его оптимизма. Еще сегодня они смеялись, и будущее казалось ей радужным и простым, как бы не сложилась судьба, а сейчас... сейчас она чувствовала, что одна не справится. Только бы он снова пришел, только бы пришел.

- Сюзанна, ты плачешь? ? раздался сзади заботливый голос, но это был голос Кенди. Она подошла к перилам и посмотрела с балкона вниз,- Ты все видела, да?

Сюзанна кивнула.

- И слышала?

- Да... я предложила ему развестись.

- А он?

- Обрадовался.

- Обрадовался... ? задумчиво повторила Кенди. После утреннего разговора образ Терри не вызывал в ней прежней щемящей жалости, она не могла не сердиться на него, - А пойдем погуляем, а? Что здесь-то стоять? Только за креслом твоим сбегаю... ? и не дождавшись ответа она умчалась.

- Беги к нему, Кенди, беги, - прошептала ей вслед Сюзанна, - я бы на твоем месте тоже ни на секунду не задерживалась, если бы могла бегать.



Дверь в номер Терри была не закрыта.

- Я за креслом, - пояснила Кенди на вопросительный взгляд хозяина и прошла внутрь, - уезжаешь? ? уточнила она, заметив разбросанные вещи.

- Да.

- Отлично, - подчеркнуто равнодушно Кенди выкатила кресло в коридор, - счастливого пути.

Терри недоуменно посмотрел на оставшуюся открытой дверь. Что это было?



Кенди так быстро вернулась, что Сюзанна даже удивилась.

- Ты его видела?

- Да.

- И что он сказал?

- Что собирается уезжать.

- И все?

- А что еще?

- Ну, не знаю...

Они спустились в холл, где Кенди оставила кресло. Здесь на стене висело большое зеркало. Сюзанна остановилась перед этим зеркалом:

- Я ужасно выгляжу.

- Нет, Сюзанна, ты прекрасно выглядишь, особенно, когда не плачешь. Ты очень красивая. Улыбнись.

Кенди забрала у сестры костыли и помогла сесть в кресло. Сюзанна судорожно схватила ее за руку и взмолилась:

- Я не хочу возвращаться в Нью-Иорк. Только не сейчас! Что я скажу маме? Как я буду там жить? Что мне делать?

- Знаешь, - вдруг осенило Кенди, - а ведь тебе нет никакой необходимости возвращаться в Нью-Иорк. Поехали с нами в Чикаго?

- С вами? ? удивилась Сюзанна, - с кем с вами?

- Ну, я думаю, что Стир будет не против вернуться домой, да и я, признаться, уже очень по всем соскучилась. А вот, кстати, и Стир.

- Привет, девочки! ? бодро поприветствовал их подошедший молодой человек.

- Мне кажется, ты слишком много времени проводишь на солнце, у тебя уже лицо красное, - заметила ему Кенди, - кожа будет слезать.

- А ну пусть слезает, - отмахнулся Стир, - новая вырастет.

- Ты собираешься в Чикаго?

- Да, как раз об этом думал, что пора бы уже. А то узнает бабушка из газет, что я вернулся, и обидится, что не сразу к ней.

Он подошел к зеркалу и внимательно осмотрел себя со всех сторон.

- Я похож на старика?

Кенди кинула на него удивленный оценивающий взгляд:

- Нет, не очень.

- А так? ? он извлек из заплечного мешка шерстяную шапку и нахлобучил ее себе на голову.

Кенди улыбнулась:

- Так немножко больше, но скорее не на старика, а на бродягу, к тому же пьющего. Одежда только не подходит и очки сними.

- Вот и чудесно, пойду я.

- Что это ты задумал?

- Ничего особенного. Попугаю чуток светскую молодежь.

Стир лукаво подмигнул и скрылся за дверью. Кенди и Сюзанна тоже вышли на прогулку, во время которой Кенди нарисовала в воображении подруги таких привлекательных картинок их будущей жизни в Чикаго, что в отель Сюзанна вернулась уже отчасти успокоенная и полная надежд. По крайней мере одна она не останется. Ночевала она у Кенди, никакая сила не заставила бы ее теперь вернуться в номер, где спал Терри.



Терри видел в окно, как они возвращаются: его любовь и его жена. Они оживленно болтали, и ему стало горько. Снова в треугольнике он оказался третьим лишним. Кенди не простит ему того, что он решил оставить покалеченную жену, и это значит... значит он потерял ее навсегда. И тут его охватила злоба. Он злился на себя за то, что так безнадежно запутался, и на Кенди с ее проклятым благородством. Терри замахнулся кулаком в оконное стекло, но в сантиметре от цели его рука изменила направление и в последний момент раскрывшись, опустилась ладонью на подоконник.

- А ну и черт с вами со всеми!
Последний раз редактировалось Anuta 28 июн 2017, 20:17, всего редактировалось 1 раз.

Anuta
Победитель конкурса
Победитель конкурса
Сообщения: 6355
Зарегистрирован: 30 июл 2007, 09:52
Контактная информация:

Фанфики Анюты

Сообщение Anuta » 22 фев 2017, 13:15

XII

Скажи мне, как ты относишься к безумцам, и я скажу, кто ты.


Еще один скучный рабочий день без клиентов подходил к концу и мистер Грибли сидел за своим рабочим столом и пролистывал каталог товаров для новорожденных. Месяца через два он должен был впервые стать папой, и потому на его столе лежали журналы по вопросам медицины и родов, уходу за младенцами и прочая лабуда, которую обычно читают женщины. Когда звякнул колокольчик на входной двери, он поспешно сгреб всю эту макулатуру в верхний ящик письменного стола и положил перед собой каталог фасадной плитки, первым попавшийся под руку. Вошедший его удивил. Как правило к нему заходили господа начиная от среднего класса и выше, те, кому хотя бы в рассрочку, но позволяют финансы строить собственное жилье. У сегодняшнего же гостя явно не было намерения строиться. Он был до самого носа завернут в какую-то большую рваную тряпку, а на голове у него совсем не по погоде красовался серый шерстяной колпак. Таких бродяг можно встретить на улице, скорее в районе рыночной площади, а из приличных домов с треском выгоняют. Однако не смотря на сильное удивление, Мейсон все же вежливо поинтересовался:

- Чем могу быть полезен?

- Понимаете, я тут проходил мимо и увидел табличку на дверях, - медленно начал гость.

- И что? ? нетерпеливо перебил его Мейсон.

- Архитектура ? это ведь, когда дома строят?

- Да, и что?

- Я подумал, что люди, которые строят дома, могут мне помочь, - тянул слова незнакомец.

- Чем же я могу Вам помочь? ? уже более искренне спросил Мейсон, с волнением поглядывая на часы. После работы он собирался встретиться и погулять с женой.

- Понимаете, какое тут дело... - тут гость довольно резво занял место за столом напротив хозяина и приблизил к нему лицо. Тот отшатнулся и отвел глаза, как инстинктивно делают все состоятельные люди при встрече с нищетой или уродством, движимые не то брезгливостью, не то стыдом. Незнакомец заметил это и ухмыльнулся.

- Вы, наверное, думаете, что я нищий? ? напрямую спросил он, - я не нищий и не пьяный, посмотрите на меня, - он снял шапку, и на Мейсона в упор глянули два внимательных и ясных карих глаза, - но я недавно вернулся с войны и попал в беду.

Хозяину некуда было больше отодвигаться, мешала спинка кресла, поэтому ему ничего не оставалось, как ответить с натянутой улыбкой:

- Я, я слушаю Вас...

Гость наконец отодвинулся на достойное расстояние и поудобнее устроился на стуле.

- Я заблудился, - сказал он, - я вышел из дома четыре дня назад и не могу вернуться.

- А где Ваш дом? ? спросил Мейсон с облегчением. По крайней мере вопрос не касался его лично.

- В том то и беда, что я не знаю. У меня после контузии какие-то проблемы с памятью, - он легонько постучал себя указательным пальцем по лбу, - Я помню, как дом выглядит, но не помню, где он.

- И как же он выглядит? ? спросил мистер Грибли, постепенно проникаясь сочувствием к бедняге, четыре дня разыскивающим свой дом.

- Кирпичный, четырехэтажный, перед подъездом скамейка стоит.

- Н-да... ? протянул Мейсон, - таких домов тут полгорода. Что же мне с Вами делать? Дайте подумать... Вы где-нибудь работаете?

- Пока нет.

- Может быть позвонить Вашим родным?

- У меня нет здесь родных.

- А как Вас зовут?

- Роберт.

- А фамилия?

- Не помню.

- Великолепно! ? с досадой воскликнул Мейсон, - с таким же успехом можно искать иголку в стоге сена!

- Что же мне делать? ? с испугом спросил незнакомец.

- Может быть, отвезти Вас в полицию? Это их работа.

- Только не в полицию! ? воскликнул Роберт, - в прошлый раз, когда со мной такое произошло, они три дня держали меня за решеткой, а потом отпустили со словами, что полицейский участок - не пансион для бродяг, и чтобы я придумал историю убедительнее или совершил какое-нибудь преступление, тогда добро пожаловать.

- Значит, подобное с вами не впервые?

- Да, второй раз уже.

- А в прошлый раз Вы как свой дом нашли?

- Шел, шел и нашел.

- А если уведите, то узнаете?

- Несомненно.

- Знаете что, давайте я вас провезу на машине по городу и мы вместе поищем ваш дом. Это быстрее, чем пешком ходить.

- Это было бы замечательно.

- Только жене позвоню... ? Мейсон взялся за телефон, но отложил трубку и взглянул на часы, - поздно, ее уже нет дома, - потом поднял взгляд на незнакомца, отметил его впалые щеки и подумал, что тот, должно быть эти четыре дня ничего не ел, - Вы есть хотите?

- Очень!

- Тогда пошли, купим чего-нибудь по дороге, - мистер Грибли вышел из-за стола. Незнакомец тоже встал и натянул свою бестолковую шапку.

Тут снова звякнул дверной колокольчик.

- Мейсон, ты все еще здесь? ? раздался внизу женский голос, и через минуту к ним поднялась очень милая молодая леди. Очки ничуть не портили ее аккуратного круглого личика с тем изумительным отблеском тайного знания, которое часто можно заметить у женщин, прислушивающихся к новой жизни внутри себя. Светло-сиреневое свободное одеяние подчеркивало ее особенное положение.

- Здравствуй, милая, - подошел к ней вплотную Мейсон и взял ее руки в свои, - прости меня, пожалуйста, но тут вот человек просит о помощи. Не знаю, сколько это займет времени, но, боюсь, тебе придется меня немного подождать. Ты можешь пока посидеть здесь. Или хочешь поехали с нами? Я собираюсь провести его по городу.

Миссис Грибли с сомнением обернулась на завернутого в тряпки бродягу и сказала, что лучше подождет здесь.

- Хорошо, я постараюсь быстро, поищи в столе, что почитать, - он поцеловал жену и махнул пострадавшему, - пойдем скорее.

Тот последовал за своим проводником, но, поравнявшись с его супругой, на секунду остановился.

- У Вас замечательный муж! - убедительно сказал он, - позвольте ручку?

Молодая женщина растерялась, но руку протянула.

Незнакомец прикоснулся к ней губами и прошептал:

- Счастья вам.

- Это лишнее, - возмутился Мейсон, поморщившись, - пойдем уже.

Они вышли на улицу. Мейсон открыл машину, но его гость вдруг остановился.

- Не надо, - сказал он, - я все вспомнил, спасибо. Не стоит заставлять леди ждать. Был рад встрече с вами, - он кивнул головой и уверенно зашагал прочь.

Озадаченный Грибли вернулся к жене и застал ее в некотором смятении. Она пыталась скрыть, что только что поспешно отошла от окна.

- Все в порядке?

- Да, но кто это был?

- Какой-то человек, у которого проблемы с памятью, - пожал он плечами, - но говорит, что теперь все вспомнил.

- Как его зовут?

- Назвался Робертом.Ты его знаешь?

- Он был так похож на...на...

Она решительно помотала головой:

- Нет, этого не может быть.



На следующий день ближе к вечеру Кенди, Стир и Сюзанна сели в поезд, идущий в Чикаго. Терри уехал в Нью-Иорк рано утром, ни с кем не попрощавшись. И теперь Кенди сидела у окна и жалела, что не успела поговорить с ним по-человечески, и расстались они в ссоре.

- И Патти мы так и не повидали, - добавила она вслух, так как все остальные молчали.

- А я ее видел, - похвастался Стир.

- Правда? ? оживилась Кенди, - и как она?

- Красавица!

- Вы говорили?

- Нет, вряд ли это можно назвать разговором, но... я хотя бы убедился, что с ней все в порядке, а то после визита к бабушке Марте, я в этом немного сомневался.

Кенди спросила еще что-то про Патти и про Мейсона, он ответил, потом еще.Через некоторое время разговор перешел на другую тему, в которой нашлось место и Сюзанне. Да, путь до Чикаго не близкий, много чего можно успеть обсудить, чем они успешно и занимались, так что Кенди некогда было предаваться мыслям о Терри.

Зато Сюзанна не могла не думать о нем. Все так прозаично закончилось. Эти двое рядом с ней так спокойно говорят о расставании, а в ней словно сопротивлялось что-то. И не смотря на всю мучительность и безысходность своей жизни с Терри, которой она же сама и хотела положить конец, теперь, когда все было кончено, ей хотелось, чтобы трагизма в этом было побольше. Она вновь и вновь возвращалась к сомнениям, а правильно ли поступила, отпустив Терри, и сможет ли жить без него. Вдруг Кенди оставит ее в Чикаго и уедет к нему? В какую зависимость от доброй воли кузины она попала. А если Кенди откажется быть с Терри из-за нее? Жена или не жена, а она всегда будет стоять между ними. И какой позор быть брошенной инвалидкой! Сюзанна задумчиво поглядела в окно: не дождаться ли, пока поезд поедет по мосту и не спрыгнуть ли в реку? Тогда она никому уже не будет мешаться

- О чем задумалась, красавица? ? отвлек ее от трагических мыслей голос Стира, - я тут вспоминаю ваше выступление в Чикаго, а ты не слышишь.

Он вспоминает выступление в Чикаго, где она узнала о существовании Кенди. Ей больно об этом вспоминать. А Стир совсем не похож на человека, только что потерявшего любимую. Наверное, просто ни он, ни Кенди не любили никогда так, как она любила Терри. Утешив себя подобным умозаключением, Сюзанна решила пока не прыгать с поезда, а мужественно принять свою судьбу, какой бы страшной и неизвестной она не была.
Последний раз редактировалось Anuta 28 июн 2017, 20:28, всего редактировалось 1 раз.

Anuta
Победитель конкурса
Победитель конкурса
Сообщения: 6355
Зарегистрирован: 30 июл 2007, 09:52
Контактная информация:

Фанфики Анюты

Сообщение Anuta » 22 фев 2017, 13:21

Часть третья. Дома.
Изображение

I

В чикагском доме Эндри, к огромному удивлению Кенди, путешественников встретила довольно необычная компания. Точнее, когда они приехали, а приехали они днем, в доме вообще не было никого, кроме прислуги. Компания появилась позже. К этому моменту прибывших уже отмыли и переодели заботливые руки, а Сюзанну проводили в комнату для гостей. Девушка была поражена царившей здесь роскошью. Никогда раньше ей не приходилось бывать в подобном доме, никогда раньше за ней не ухаживала прислуга. Хотя костюмер и одевал ее в еще более красивые и богатые платья, а гример причесывал и украшал с самым изысканным вкусом, все это было ненастоящим, а тут ей показалось, что она окунулась в мир людей, которым не было надобности перевоплощаться и выходить под софиты, чтобы на них обратили внимание, им для этого было достаточно лучшего места в зрительской ложе. Как же пленил ее воображение этот мир. Она ходила по своей комнате, разглядывая каждую деталь интерьера, гладила лакированные поверхности мебели, выглядывала в окно на прекрасный сад и ей казалось, что она попала в сказку. Стир тоже не выходил из своей комнаты, но по другой причине. Здесь все так изменилось. Начать хотя бы с того, что осталась только одна кровать. Потом все его поделки и вещи были аккуратно сложены в сундук в самом углу, где он их даже не сразу нашел, а когда нашел, уже не мог оторваться. Одной только Кенди не сиделось взаперти, она была сразу везде, расспрашивала прислугу обо всем, что здесь происходит, и с нетерпением ожидала приезда Альберта.

Альберт приехал не один. С ним были еще две девушки и один юноша. В одной из девушек Кенди узнала ту, что видела когда-то на фотографии в кабинете Альберта, и из-за которой они поссорились, а вторая была... Кенди не сразу поверила своим глазам... Анни Брайтон. Как же изменилась подруга ее детства! Из робкой застенчивой девушки Анни превратилась в роскошную леди. На ней было приталенное серое в черную клетку пальто, серые модные сапожки и изящная шляпка. Движения ее стали плавными, речь неторопливой, а во взгляде появились спокойствие и теплота, которых не было раньше. Но все это стало гораздо заметнее позже, а пока она удивилась и обрадовалась, увидев Кенди, хотя и старалась выражать свои чувства по-светски сдержанно.

- Кенди, как же хорошо, что ты приехала, я как раз собиралась писать тебе, - взволнованно заговорила она, сжимая затянутыми в кожаные перчатки пальчиками теплые ладони подруги, а потом и обнимая ее, - я хотела, чтобы ты приехала. Я так рада!

- И я рада, - отозвалась Кенди, - ты такой красавицей стала. Дай-ка я на тебя еще раз посмотрю.

Анни отпустила подругу и подвела к ней своего спутника.

- Позволь представить тебе: Питер Уотсон.

Питер галантно поклонился Кенди. Это был высокий хорошо сложенный мужчина с густыми черными волосами, тщательно уложенными в прическу, и такими же черными глазами, усами и бровями. Одет он был, напротив, во все светлое: на нем было светлое в полоску пальто для езды в автомобиле и светлое кожаное кепи.

- А это, - продолжала Анни, указывая на девушку рядом с Альбертом, - Мэри, его сестра.

Мэри, которую до этого занимал только ее кавалер, услышав свое имя, заинтересованно посмотрела на Кенди.

- А это моя сестра, - поспешил вставить Альберт. Он уже пожалел, что позволил Уотсонам уговорить себя пригласить всех к себе в дом, и именно сегодня.

- Кенди, - радостно воскликнула Мэри, - как же, я помню!

Она отпустила своего спутника и порхнула к Кенди. Это была изящная светская кошечка, гибкая, подвижная и легкомысленно веселая. Ее стройную фигурку облегал голубой английский костюм, а на голове красовалась маленькая синяя шапочка, кокетливо сдвинутая на бок.

- Я много о вас слышала, - с очаровательной улыбкой проговорила она, протягивая Кенди обе руки, - но даже представить себе не могла, что Вы такая милая. Почему мистер Уильям скрывал от Мэри, что у него такая очаровательная сестра? ? надув губки обернулась она к Альберту, - гадкий мистер Уильям!

Альберт виновато, словно извиняясь за нелепое щебетание своей подруги, посмотрел на Кенди и беспомощно развел руками.

- Мне к тебе не пробраться, - сокрушенно заметил он.

Кенди улыбнулась и ответив на рукопожатие Мэри вежливым ?Очень приятно?, сама подошла к брату и быстро обняла его:

- Я вернулась.

Альберт сердечно прижал ее к себе:

- Как же я рад тебя видеть! ? фраза прозвучала нервно, Кенди заметила, что он напряжен, - как ты? ? было видно, что он хотел бы задать гораздо больше вопросов, но мешала компания, и Кенди пожалела, что не предупредила о своем приезде заранее.

- Я хорошо, спасибо, - коротко ответила она.

- Как трогательно! - шепнула Мэри стоящему рядом брату.

- Стир с тобой приехал или остался во Флориде? ? спросил Альберт.

- Стир? ? от изумления вмешалась в разговор Анни, - тот самый Стир? Он же... ? она замялась, прикидывая уместно ли здесь и сейчас говорить о Стире, ведь мадам Элрой всегда замалчивала все темы, касающиеся его гибели.

- Да, - улыбнулась Кенди, - тот самый Стир, он живой и тоже приехал сегодня. Он у себя, наверное.

- И Вы знали и ничего не сказали мне? ? вспыхнула Анни в сторону Альберта.

- Извини, я не успел. После того, как получил письмо из Лондона от Кенди, я написал Арчи и тете, они должны вот-вот приехать, а тебе забыл сказать.

- Я думал, вы дольше пробудете во Флориде и что ты предупредишь меня перед приездом, - последняя фраза была адресована Кенди, и та в ответ слегка покраснела.

- Я еще пригласила Сюзанну, - потупилась она, - можно мы с ней поживем немного здесь?

- А почему ты спрашиваешь? ? изумился Альберт, - это же твой дом, ты можешь жить здесь, когда захочешь, и приглашать, кого захочешь.

- К этому трудно привыкнуть, но все равно спасибо.

- А вы не познакомите нас со Стиром и Сюзанной? ? склонив набок голову, полюбопытствовала Мэри, - раз уж говорите о них. А то нехорошо получается: находимся в одном доме, а вовсе не знаем друг друга. - Я что-то не то говорю? ? невинно добавила она, поймав взгляд Альберта, - Ну да, суровый мистер Уильям сейчас скажет, что не собирался здесь долго задерживаться, и что мы пришли единственно за книгой, - она опустила глаза и сделала вид, что сейчас заплачет, - Мистер Уильям не любит приглашать сюда Мэри. Он вовсе не любит Мэри.

По лицу Альберта пробежала тень раздражения: эта кокетка играет его чувствами на глазах у всех! И он не знает, что ей ответить, потому что и в самом деле не собирался здесь задерживаться, так как стеснялся Мэри и чувствовал себя с ней не в своей тарелке, а с близкими людьми ему хотелось быть самим собой. А тут еще вмешалась Кенди:

- Я думаю, что Мэри права, - сказала она, - надо вас познакомить. Я позову их.

- Не надо, - устало остановил ее Альберт, - не бегай.

Он позвал дворецкого и отдал распоряжение пригласить Сюзанну и Стира, если они пожелают, спуститься в гостиную, а заодно накрыть к позднему обеду.



Когда состоялось очередное знакомство, выяснилось, что Уотсоны помнят Сюзанну.

- Постойте, это ведь Вы играли Корделию в ?Короле Лире?? ? поинтересовался Питер, когда ему представили девушку, - и это на Вас упала балка на репетиции ?Ромео и Джульетты?? А потом Вы стали женой Терруза Грандчестера? Так?

- Вы все про меня знаете, - улыбнулась Сюзанна.

- А Террус тоже приехал с Вами? ? поинтересовалась Мэри.

- Нет, мы решили развестись, - ответила Сюзанна и сама удивилась, как легко она сообщает посторонним людям эту новость. Но ей было приятно внимание. Как в старые добрые времена.

- Понимаю... ? посочувствовала ей Мэри, - я слышала, что он очень сложный человек. Тяжело с таким жить, наверное.

- Да нет, нам было хорошо вместе, - почти веря в то, что говорит, продолжала Сюзанна, - но меня все время мучила мысль, что он со мной из-за чувства долга, все-таки такая ситуация была... и я решила его отпустить.

- Как это благородно! ? восхитилась Мэри.

- И своевременно, - с ехидцей добавил Питер, - теперь, когда Террус Грандчестер получил немаленькое наследство, его бывшая жена уже ни в чем не будет нуждаться.

- Наследство? ? опешила Сюзанна, - какое наследство?

Кажется, она была единственная, мимо кого случайно пролетела эта новость. Слишком была занята своими переживаниями.

- А Вы не знали? ? удивился Питер, - не знали, что герцог умер, а состояние свое завещал старшему сыну?

- Не знала, - тихо ответила Сюзанна.

Она приуныла. Значит, Терри потерял отца. Ему, наверное, было тяжело и грустно, и он ничего ей не сказал, ни слова. И Кенди молчала. А теперь все выглядит так, как будто она разводится с ним из-за денег. Теперь должно быть эти люди потеряют к ней всякое уважение. Но нет, напротив, они кажется одобрили ее и продолжают расспрашивать. Какие у нее планы на будущее? Она еще не определилась точно, знает только, что прошлое осталось в прошлом, а теперь хочет начать жизнь с чистого листа. А сколько пьес она успела сыграть? Не меньше семи, пока не получила роль Джульетты, да, у нее опыта больше, чем у Терри. А не хочется ли ей вернуться на сцену? Да, конечно, очень хочется, но этот путь закрыт для нее, придется искать себя в чем-то новом. И так далее...

Пока Сюзанна развлекала Уотсонов, Альберт имел возможность побеседовать со Стиром, а Кенди воспользовалась случаем, чтобы вывести в сад любимую подругу.

- Анни, я умираю от любопытства, - начала она сразу же, не дав той ни слова вставить, - что связывает вас с Питером Уотсоном?

Анни покраснела:

- Это очень заметно?

- Ну да, скрывать бессмысленно, вы явно не первый день знакомы.

- Кенди, ты даже не представляешь, какой он замечательный!

- Думаю, что совсем не представляю, - честно призналась Кенди, на которую молодой человек не произвел большого впечатления, - расскажи.

- Мы познакомились на даче у Бертли. Ну знаешь, сейчас модно собираться летом у кого-нибудь на даче, чтобы поиграть в теннис или гольф, пожарить шашлыки или поохотиться. Раньше я не ходила на подобные встречи, но тогда я сидела дома и грустила, и отец сказал, что мне лучше пойти. Там мы и познакомились. Питер помог мне влиться в компанию, научил играть в гольф, он всегда такой внимательный и учтивый. Потом он отвез меня домой, а на следующий день пригласил на прогулку по озеру. А потом... ? Анни покраснела и замолчала.

- Продолжай, пожалуйста, мне очень интересно, что было потом, - попросила Кенди.

- Потом он провожал меня домой и мы долго прощались у ворот и... он меня поцеловал.

- Прямо вот так сразу? На второй день знакомства? И ты позволила?

- Вообще-то, он сразу же извинился. Сказал, что на минуту потерял голову.

- И тем самым покорил твое сердце?

Анни снова слегка покраснела в ответ.

- А как же Арчи? Ты его уже забыла? ? продолжала свой допрос Кенди. Она почему-то немного сердилась на подругу.

- Нет, конечно же нет, не забыла, но он же сам уехал. И потом... с Арчи было совсем другое... Как-то по-детски, что ли. Я тогда была такая наивная.

- А теперь повзрослела?

- Думаю, что немного, - обиделась на вопрос Анни, - До тебя мне, конечно, еще далеко, но все же я тоже изменилась. А Питер вчера сделал мне предложение.

- И что же ты ответила?

- Что мне надо подумать, конечно же. Неприлично ведь давать ответ сразу. И к тому же я с тобой хотела посоветоваться. Что ты об этом думаешь?

- Что я могу думать, - вздохнула Кенди, - я же его совсем не знаю. Пойдем, пообщаемся, что ли. Рассмотрю его получше.

- Спасибо тебе, Кенди, - просияла Анни, - мне сейчас очень важно твое мнение.

Кенди удивленно пожала плечами: когда это в делах сердечных было важно чужое мнение? Но к Питеру теперь, как к потенциальному жениху лучшей подруги, проявляла больший интерес.

Надо сказать, что у Питера Уотсона было одно очень существенное для Анни достоинство. Они с сестрой выросли в провинции и в высшем свете Чикаго стали появляться только благодаря успешному бизнесу своего отца, а благодаря природному обаянию и сообразительности, быстро усвоили царившие здесь обычаи и нравы и были светом снисходительно приняты. Элита Чикаго, конечно, подозрительно смотрела на мистера Уотсона и его семью, как на людей новых и неизвестно откуда возникших, но в молодежных кругах они имели успех, и их приглашали почти на все развлекательные мероприятия. Плюс же для Анни заключался в том, что со всем своим прагматизмом, Питер был абсолютно чужд светских предрассудков о происхождении сирот, кроме того, обладал хорошим чувством юмора, поэтому, когда кто-то в его присутствии шептался о том, что Анни на самом деле приемыш, а это замечание всегда было самым болезненным для нее, он всегда находил в ответ остроту, затыкавшую обидчику рот. Ему нравилась эта милая, скромная и совсем неопытная девушка.
Последний раз редактировалось Anuta 28 июн 2017, 20:56, всего редактировалось 1 раз.

Anuta
Победитель конкурса
Победитель конкурса
Сообщения: 6355
Зарегистрирован: 30 июл 2007, 09:52
Контактная информация:

Фанфики Анюты

Сообщение Anuta » 22 фев 2017, 13:26

II

Всё скудно, дико, всё нестройно,
Но всё так живо-неспокойно.
А.С.Пушкин ?Цыганы?


Кенди ненадолго задержалась в доме Эндри. Хотя вначале ей казалось, что она очень соскучилась по Альберту, ей хватило одного вечера, чтобы наговориться с ним, и уже на следующий день она начала собираться в дом Пони.

- Хочешь поехать со мной? ? предложила она Сюзанне, - это дом, где я выросла.

И Сюзанна согласилась. Хоть ей и не хотелось так быстро покидать волшебную сказку, а с Кенди расставаться было страшно. Альберт заказал им повозку. К обеду все вещи, включая подарки для ребятишек, были собраны, и Кенди стала со всеми прощаться. Она постучалась и к Стиру, но того на месте не оказалось. Кенди обошла весь второй и третий этажи и вновь спустилась в гостиную.

- А где Стир? ? спросила она Альберта.

- Не знаю, - пожал плечами тот, - не уверен, но кажется я с утра его не видел.

Кенди вышла во двор и огляделась. Где же он может быть? Она старалась мыслить логически: куда может пойти человек, который долго не был дома? Ну конечно! И Кенди уверенно зашагала к домику на дереве.

Она не ошиблась и в самом деле нашла его рядом с домиком. Он сидел под деревом, прислонившись спиной к стволу, и не заметил как она подошла.

- Стир! ? окликнула она его.

Он повернулся, и Кенди увидела, что все его лицо мокрое от слез. Он даже не пытался их вытирать. Испуганная, она замерла. Стир плачет. Она никогда раньше не видела, чтобы он плакал. Значит... значит его сердце все же болит, но он скрывал от нее.

- Прости меня, я не знала... я сейчас уйду... я хотела только...

- Ничего, - слабо улыбнулся он, - я просто расслабился. Посидишь со мной? ? он подвинулся, освобождая для нее краешек деревянной доски.

Сконфуженная девушка осторожно села на предложенное место, совсем вплотную к Стиру и сразу же почувствовала, какой он холодный. Еще бы: все же зима на улице, а он должно быть тут уже давно сидит. Она сняла с себя пальто и накинула его на плечи друга, непроизвольно переходя на тон, которым разговаривают с детьми:

- Ну что ты, ну зачем ты так... совсем замерз.

Все огромное напряжение последних лет принес он этому дереву ? свидетелю их детских забав. Сколько же ему пришлось пережить? Кенди всем сердцем ощутила его молчаливую жалобу, ей это было знакомо.

- Спасибо, - Стир благодарно пожал ее руку. Ее материнская забота тронула и рассмешила его, - но, право, не стоит, - он встал, снял и вернул пальто хозяйке, бодрый, как всегда, хотя все еще немного печальный, - если ты простудишься, я себе этого не прощу. Пойдем-ка лучше домой. Ты ведь за этим пришла?

- Я... ? Кенди не успевала за его настроением, - вообще-то я пришла попрощаться.

- Уже уезжаешь?

- Да, хочу навестить дом Пони, давно я там не была. Думаешь, я слишком тороплюсь?

- Да нет, все правильно. Поезжай, конечно.

- Нашелся? ? обрадовался Альберт, когда они вернулись.



- Да-а, - протянул Стир, проводив взглядом удаляющуюся повозку, - даже Кенди не выдержала здесь больше одного дня.

- О чем это ты? ? уточнил стоящий рядом Альберт.

- Неужели ты меня не понимаешь? ? повернулся к нему Стир, - мне показалось, тебе тоже неуютно в этом огромном доме.

- А тебе неуютно? ? удивился Альберт, - это же твой родной дом, тебе же здесь каждый угол знаком.

- В том-то и дело, что знаком, - запальчиво ответил Стир, - Был знаком. Раньше каждый угол, каждая вещь в этом доме была наполнена жизнью. И я несколько лет стремился к этой жизни, вновь и вновь рисовал в голове запомнившийся образ, а теперь, теперь все как-то не так, как было. Как будто осталась одна оболочка. Ох, Альберт, я не знаю, что со мной. Я стал таким раздражительным и нетерпимым. Все эти ?да, сэр?, ?нет, сэр?, потухшие взгляды и разговоры о моде и погоде, и стремление найти переживания там, где их нет ? все это раздражает меня. Когда я жил в лагере для пленных, там у людей не было ничего, даже имени, но насколько они были искренними и живыми, и я там чувствовал себя своим среди друзей. А из этой законсервированной жизни меня словно вычеркнули и не оставили для возвращения пустого места. Даже кровати моей нет. Все так изменилось...

- Да, я понимаю тебя, - Альберт положил руку племяннику на плечо, - внешняя неустроенность часто сближает людей, но далеко не всегда. Бывает и наоборот. Думаю, что дело не только в этом. Скорее всего тебе не хватает того напряжения, от которого жизнь кажется полнее. Мне знакомо это чувство. Если однажды побывал в безумном круговороте на грани жизни и смерти, тоскуешь потом по нему с пылкостью самого преданного любовника. Но это наркотик, Стир, коварный наркотик. Подожди немного. Ты не нашел того, чего ждал, но ты же здесь всего один день. Скоро приедут твои родители и Арчи, и бабушка, и все будет, как прежде. Ты найдешь здесь свое место, привыкнешь

- Думаешь? ? усомнился Стир, - а сам ты привык?

- Стараюсь, - выдохнул Альберт.

- Стараешься, - смахнул его руку Стир и ушел в дом.

Anuta
Победитель конкурса
Победитель конкурса
Сообщения: 6355
Зарегистрирован: 30 июл 2007, 09:52
Контактная информация:

Фанфики Анюты

Сообщение Anuta » 05 окт 2017, 11:10

III

Повозку трясло на ухабах заснеженной дороги. Осталось уже совсем немного. Пошел снег. Сюзанна задремала, а Кенди предвкушала скорую встречу со своими мамами. Она представила себе лица малышей, когда они увидят подарки, и сестру Марию, что выйдет, конечно, ее встречать, несмотря на снегопад. Приятные мысли прервал отчаянный крик: ?Стойте, стойте, пожалуйста!? Возничий остановил лошадей. Кенди выглянула на улицу. Из клубов мокрого снега к повозке подъехал всадник. ?У вас случайно нет врача?? - с надеждой спросил он. Им оказался мальчик лет четырнадцати. Темные волосы слиплись под снегопадом, а глаза горели лихорадочным огнем. Кенди узнала его.

- Джон!

- Кенди-босс! ? радостно воскликнул он, соскочил с коня и бросился обнимать ее, - Кенди, как хорошо, что это ты, мисс Пони умирает, - он не мог сдержать слез, - помоги ей, Кенди, поехали быстрее.

- Подожди, Джон, - сразу же сообразила Кенди, - врача я не заменю. Езжай за врачом, а я поспешу в дом Пони. Справишься?

- Конечно, босс! ? отсалютовал Джон и снова вскочил в седло.

- Подожди, - снова остановила его Кенди, - у врача может не быть готовых лошадей. Давай пересаживайся в повозку и езжайте все вместе, а мне отдай своего коня. Так получится быстрее.

- Да, босс, - покорно согласился Джон, спешившись и передавая ей поводья. Ему было немного жаль отказываться от приключения, но он тут же забыл от этом, когда устроился рядом с возницей и почувствовал себя ответственным за целую повозку, - удачи, босс!

Кенди развернула коня и через минуту уже скрылась за белой пеленой.

- Ишь как метет, - прокомментировал возничий, - не заблудимся?

- Надеюсь, - немного струсил Джон, - разворачивай, нам в обратную сторону.



Вот и родной дом. Кенди оставила коня у самых ворот и вбежала в теплое знакомое помещение. Сестра Мария устало хлопотала у камина.

- Кенди?! ? одновременно удивилась и обрадовалась она, - ты всегда так неожиданно приезжаешь, - беззвучно шевеля губами она вознесла Богу благодарственную молитву.

- Что с мисс Пони, где она? ? срывающимся голосом спросила Кенди.

Мария безнадежно покачала головой и указала взглядом на дверь соседней комнаты. Кенди вбежала туда, где на подушках лежала мисс Пони. Распущенные седые волосы придавали ее облику какой-то особенно трагический вид. Кенди упала перед постелью на колени, взяла безвольную горячую руку и стала щупать пульс. Какой частый, срывающийся, страшный!

- Мисс Пони!

Рука, которую она держала, дернулась, поднялась и легла на ее кудрявую голову. Мисс Пони приоткрыла глаза.

- Кенди, - с трудом проговорила она и тут же задохнулась булькающим кашлем.

- Молчите, пожалуйста, молчите, - взмолилась Кенди и с ужасом подумала, что это может быть испанский грипп. Что она знала об испанке? Что это чертовски заразная штука и к тому же почти неизлечимая. Последняя волна унесла очень много жизней по всей Америке. В Нью-Иорке был объявлен карантин: не работали театры и школы, почти не ходили поезда, и даже товары в магазинах продавали через маленькое окошко. И вроде его победили. Неужели третья волна? Кенди вся покрылась холодным потом.

Первым делом она вымыла руки, потом велела всем в доме надеть на лицо марлевые повязки и разложить повсюду лук и чеснок, сама же все время проводила у постели больной: меняла компрессы на голове, отпаивала соленой водой с ложечки.

Часа через четыре Джон привез доктора. Это был очень странный доктор. Не намного старше Кенди, с копной спутанных рыжих волос на голове, весь, даже на руках, покрытый веснушками, он рассеянно смотрел на встречающую его большую компанию через круглые стекла очков.

- Давно болеет? ? спросил он, так же, как и Кенди, начав осмотр пациентки с прощупывания пульса.

- Второй день, - ответила Мария, - она вчера почувствовала себя плохо и сказала, что ей нужно прилечь. А сегодня утром стало совсем худо, вот Джон и поехал за Вами, а по дороге встретил Кенди, она медсестра.

Доктор достал стетоскоп и прослушал легкие, заглянул в горло и, по всей видимости, предположил то же, что и Кенди, потому что спросил, ездила ли куда-нибудь мисс в ближайшие дни. Да, ездила на рынок несколько дней назад, а вчера заболела.

- Плохо, сейчас лучше никуда не ездить, тем более, если работаешь с детьми. Я не посоветую вам больше, чем вы уже сделали,- сказал он, - пневмонии я пока не вижу, так что единственное, что сейчас важно ? это покой и хороший уход. А я вижу, он у вас очень даже хороший, так что продолжайте в том же духе.И берегите детей, - затем он отвел Кенди в сторону и добавил, - если температура за три дня не спадет, тогда мы уже вряд ли сможем чем-то помочь. Я заеду завтра, хорошо? Думаю, вы и сами знаете, что надо делать.

Кенди кивнула. Доктор, хоть и выглядел странно, однако говорил уверенно и внушал ей доверие.



Всю ночь Кенди дежурила у постели больной, а утром сестра Мария сменила ее и почти насильно отправила спать. Детишки были напуганные и притихшие. Сюзанна старалась не попадаться никому на глаза, понимая, что сейчас здесь она лишняя. Она сидела в своем кресле в воспитательской комнате, где спала подруга, и читала найденную здесь же Библию:

... Кто ? как Господь, Бог наш, который, обитая на высоте,
приклоняется, чтобы призирать на небо и на землю;
из праха поднимает бедного, из брения возвышает нищего,
чтобы посадить его с князьями, с князьями народа его;
неплодную вселяет в дом матерью, радующеюся о детях. Аллилуя! (Пс.113)

- Кенди... Кенди, - раздался за дверью нерешительный голосок и в комнату заглянула девочка лет пяти с куклой в руках.

- Кенди спит, золотце, может я смогу тебе помочь? ? неожиданно для самой себя ласково спросила Сюзанна. Раньше ей никогда не приходилось иметь дела с детьми и она плохо представляла себе, как с ними надо разговаривать.

- Нет, - протянула девоча, оглядывая гостью, - ты не можешь. Джон сказал, что только Кенди знает, что с мамой Пони. Хотя... может быть ты можешь зашить мою Беллу? У нее голова оторвалась, - и девочка запрокинула своей кукле голову, показывая, что та висит на одной нитке.

- Конечно, могу, - обрадовалась Сюзанна, - ты не знаешь, где здесь хранятся нитки?

- В верхнем ящике комода, - уверенно ответила девочка, - только мисс Пони не разрешает ничего оттуда брать.

- Думаю, она не будет возражать, если я возьму, - сказала Сюзанна, открывая ящик, - мы же потом вернем все, как было, правда?

Девочка неуверенно кивнула. Она не могла решить для себя, распространяются ли правила на незнакомку.

- Я думаю, что с мисс Пони все будет хорошо, - рассудила Сюзанна, вставляя нитку в иголку, - иначе бы Кенди не согласилась уйти спать, - она стала быстро накладывать стежки.

- Ловко у тебя получается, - восхитилась девочка, - почти как у сестры Марии.

- Спасибо, - улыбнулась Сюзанна, которой занятие это напомнило детские годы, когда она помогала матери шить кукол, и в голову ей пришла интересная мысль, - а хочешь, мы с тобой сошьем много новых кукол, но не обычных, а специальных, и устроим для всех кукольный театр? ? спросила она.

- А как это? ? загорелись глаза у девочки.

- Сейчас покажу, - Сюзанна отдала ей починенную куклу и снова полезла в комод, - здесь полно мелких тряпок... Тебя как зовут?

- Майа.

- А меня Занна. Ты, Майа, какие знаешь сказки?

Майа стала перечислять любимые сказки.



Кенди проспала ровно полтора часа, после чего быстро вскочила и побежала в комнату мисс Пони. Там она обнаружила, что грипп свалил и мисс Рейн. ?Начинается, - подумала Кенди, - вот она ? эпидемия?. Она организовала своей второй маме постель в этом же помещении и строго-настрого запретила кому-либо из детей входить туда.

Теперь, когда обе воспитательницы дома Пони болели, заинтересованность детей проектом Сюзанны оказалась как нельзя кстати. Уже не только Майа, но и все остальные ребятишки дома Пони увлеченно вырезали, шили и фантазировали под ее руководством.

Ближе к обеду приехал доктор. Он осмотрел обеих пациенток и велел продолжать лечение так же. Когда же закрыл за собой дверь, с облегчением стянул с себя очки и маску и протер лицо платком.

- Кошмар! Столько заболевших за последние три дня в этом районе. Только в больнице у меня двадцать человек, а вся больница только на 15 коек. Пришлось людям вместе со своими кроватями приходить. А вызовов! И я один, - пожаловался он Кенди, - и зачем я только согласился на этот район?

- А где доктор, который здесь раньше работал?

- Его перевели в районный центр. Сейчас рук не хватает везде. Я хотел помощником, а меня вот отправили сюда сразу после института. Обещали, что это один из самых спокойных районов. Где оно, спокойствие? - тут он замолчал, прекрасно осознавая, как бесполезно и глупо жаловаться, и растерянно посмотрел на Кенди, интуитивно ища у нее, как у коллеги, поддержки.

Кенди и хотела бы ему помочь, но у нее и самой забот теперь было невпроворот, поэтому она лишь сочувственно покачала головой:

- Да, непростое время. Вас, доктор, кстати, как зовут?

- А я не представился?

Кенди улыбнулась:

- Нет.

- Ну, тогда будем знакомы: Стефан меня зовут. И мне пора. Ждут пациенты, везде ждут. До свидания, - и как будто спохватившись, что много болтает, он выбежал во двор и впрыгнул в сани.

К счастью, никто больше в доме Пони не заболел, а через две или три недели дети показывали своим выздоравливающим мамам сказку про Красную Шапочку и серого волка с участием изготовленных своими руками кукол. Они были очень довольны собой, а Сюзанна, впервые познавшая радость от доставления радости другим, получила также и горячую благодарность от мисс Пони. Даже волшебство богатого убранства Эндри померкло в ее памяти перед блеском счастливых детских глаз, а переливы звонкого смеха звучали приятнее грома аплодисментов. Последний раз она чувствовала себя такой счастливой, когда прошла прослушивание в театр на Бродвее, но это было совсем другое счастье.

В тот же день снова приехал доктор. Его пригласили к чаю, но он отказался из-за того, что как всегда куда-то спешил.

- Я приехал по делу, - сказал он и нервно поправил очки, - хотел спросить, где сейчас работает мисс Кенди?

- Я... пока нигде, - смутилась девушка. Ей стало совестно, что она из-за какого-то глупого тщеславия и личных переживаний так надолго забросила работу. Могла ведь устроиться и в Нью-Иорке, когда осталась там жить с Сюзанной. Но она даже не подумала об этом. Она понастроила тогда в своих мечтах таких высоких песочных замков о том, каким будет врачом, что когда эти замки рухнули с первым же экзаменом, то повредили заодно и фундамент. Переживания за Терри совсем отвлекли ее, и потом еще Альберт все это время в достатке снабжал ее деньгами, поэтому она не вспоминала о работе, и теперь ей было стыдно, что она забыла о том, как нуждаются люди в медицинской помощи, а особенно в этом году, когда наряду с войной по всему миру свирепствует этот страшный грипп.

А доктор обрадовался.

- Тогда может быть Вы согласитесь поработать со мной? ? предложил он, - вы ведь, как я понял, здесь хорошо всех знаете, а я человек новый. Мне как раз такая помощница нужна.

Кенди с сомнением оглянулась на мисс Пони, та кивнула ей:

- Мы справимся, поезжай.

- Я согласна.

- Замечательно, - обрадовался мужчина, - тогда я сегодня напишу в город, что нашел подходящую сестру, а завтра заеду за Вами и мы приступим к работе.

- Я могу прямо сейчас поехать, - с готовностью заявила Кенди, - подождите минутку, возьму только кое-какие вещи.

В это время в холл впрыгала, опираясь на костыли, Сюзанна. Счастье очень шло ей. Лицо ее зарумянилось, глаза сияли. За ней вкатился пяток ребятишек ? они теперь всюду за ней ходили.

Стефан не поверил своим глазам.

- А вы какими судьбами здесь? ? не очень вежливо воскликнул он.

- Сюзанна ? моя сестра, - раздался голос Кенди из соседнего помещения.

- Сестра? ? еще больше изумился доктор и почему-то покраснел, - а вы совсем не похожи.

- Кузина, - с улыбкой поправила подругу Сюзанна.

- А я... дежурил в хирургическом, когда вас оперировали. Я тогда на третьем курсе учился. Мы всем отделением за вас переживали.

- Спасибо, - вежливо ответила Сюзанна, хотя ей вовсе не нравилась подобная популярность.

- А почему Вы до сих пор на костылях? ? удивился Стефан, - такой красивой девушке больше подошла бы корзинка с цветами. Вам что до сих пор не предложили протеза?

- Предложили, - смутилась Сюзанна, - но я не решилась.

- Почему? ? удивился доктор.

- Там столько ремешков и завязочек, и он такой... деревянный.

Стефан рассмеялся:

- Знаете что, - предложил он, - я Вам дам адрес в Нью-Иорке. Это великолепный техник, он изготовит вам персонально великолепный протез. А потом, если хотите, я могу научить вас им правильно пользоваться, - он достал блокнот и нацарапав на нем несколько строк, вырвал листок и протянул Сюзанне., - только подождите, пока эпидемия кончится, пока лучше на поездах не ездить.

- Я готова! ? отрапортовала Кенди, вбегая в холл и размахивая чемоданчиком.

Anuta
Победитель конкурса
Победитель конкурса
Сообщения: 6355
Зарегистрирован: 30 июл 2007, 09:52
Контактная информация:

Фанфики Анюты

Сообщение Anuta » 05 окт 2017, 11:18

IV

Душа тебя отпустит.
Так надо.
(Н.Штурм)


Доктор, обладающий таким же нескладным именем, как и внешностью, оказался к тому же невероятно болтливым. В первый же день Кенди узнала, что он учился в Нью-Иорке и видел, как резали Сюзанну, практику проходил добровольцем в Париже, где помогал военному хирургу, поэтому про ампутации знает все, хоть сам их еще ни разу не проводил, потом вернулся в Америку и, сдав экзамены, получил направление сюда, где его хирургический опыт вовсе не нужен; что он здесь всего только второй месяц, но уже совсем измучился; что в больнице у него работают две практикантки из школы Мэри Джейн, но они, хоть и старательные, но еще совсем юные и неопытные; что он боится плачущих матерей и рожающих женщин и многое другое. Весь день они ездили по вызовам и все время в санях он что-то рассказывал. И это не удивительно, потому что работа у него была тяжелая, напряжение огромным, а поделиться до сих пор было не с кем. За один день они посетили больше двадцати домов и везде царила одна и та же атмосфера невыразимого страдания. Люди мучились, кашляли кровью, задыхались и многие умирали, родственники плакали и молили врача сделать хоть что-нибудь. А что тут сделаешь? Тут надо с каждым человеком несколько дней сидеть.

- Поедете в больницу?

- Нет, лучше дома умру. Свои стены роднее.

- Зря...

К вечеру Стефан уже не мог говорить, от дома до дома он спал, уткнувшись лбом в колени.

- И зачем тогда вызывают?

Кенди заботливо укрыла его одеялом. Какая страшная болезнь! Только бы она не коснулась больше никого из близких. Интересно, как там Альберт и Стир? Стир... она уже не первый раз вспоминала его, и почему-то особенно часто тот момент, когда дотронулась до него плечом, а он был такой холодный, от этого воспоминания у нее холод проходил по телу. ?Что это ты все время вспоминаешь о Стире? ? ехидно заметил возникший откуда-то внутренний голос, - а как же Терри? Он тоже мог заболеть... Его ты что, уже разлюбила?? ?Нет, конечно же нет! - испугалась Кенди, которой очень хотелось быть верной своим чувствам к Терри, - о Терри я тоже беспокоюсь, и я его конечно же люблю?. Она стала вспоминать Терри. В голову приходили романтические встречи в колледже и болезненное прощание в Нью-Иорке ? воспоминания уже многолетней давности, от них по-прежнему щемило сердце, но теперь на них почему-то накладывались нетрезвое лицо, грубые слова и холодный злой взгляд. Она что, не замечала в нем этого раньше? Как же, замечала, с самой первой встречи, но всегда находила оправдания. Она и теперь не хотела вспоминать его таким. Кенди гнала от себя неприятные образы любимого, но образы эти, помимо ее воли просочившись в сознание, запустили в мозгу какие-то реакции, и подобно кислоте разъедали красивые мечты о совместной жизни с ним. Но это ведь только мечты! Она отказалась от них еще тогда в Нью-Иорке. Нет, не отказалась, а спрятала, спрятала в самой сокровенной глубине души, а теперь вот достала и на тебе ? сделала уязвимыми. Но любовь-то осталась. Разве не замирает сердце, когда она произносит его имя?

- Терри, - тихо повторила Кенди вслух, взвешивая на языке вкус и значимость для себя этого имени, - Терри, Терри, Терри... Эх, только бы ты снова стал самим собой!

- Что? ? сонно переспросил Стефан.

- Нет, ничего, - поспешила успокоить его девушка, - я просто задумалась и разговариваю сама с собой.

Они вернулись в больницу уже поздно вечером, но все равно прежде, чем отправиться ужинать, прошли разок по палатам. Слава Богу, сегодня никто не умер, сестры на месте, одна спит, другая дежурит ? все спокойно, можно ненадолго расслабиться. И как раз в тот момент, когда доктор вывел Кенди за дверь больницы, чтобы показать, где он живет и угостить ужином, к ним подбежал запыхавшийся мужчина:

- Скорее, доктор, жена рожает!

- Одну минуту, возьму инструменты, - ответил молодой врач с невозмутимым видом. Но стоило ему войти за инструментами, как он запаниковал:

- Худший из моих кошмаров! И кому пришло в голову рожать в такое время? Не поеду, пусть кто-нибудь другой.

Кенди с сочувствием посмотрела на него и протянула ящик:

- Не волнуйтесь, доктор, я умею принимать роды.

Через час они были на ферме у человека, чья жена рожала, довольно далеко от больницы. Оставив несчастного мужа за дверью, они вошли в комнату, где находилась корчащаяся от схваток роженица.

- Подготовь пока все, а я ее осмотрю, - сказал доктор и, надев халат и тщательно вымыв руки, набрал в грудь побольше воздуха и подошел к кровати.

Когда Кенди закончила приготовления и обернулась, перед ней стоял Стефан весь в крови, как мясник. Губы у него дрожали. От волнения он начал заикаться:

- Т-там не ребенок. Т-там п-плацента, - и добавил быстрым шепотом, - они умрут оба максимум через 20 минут, - и тут же решившись, уверенно: - будем оперировать, быстро!

Через 20 минут Кенди держала за ногу орущего младенца, а Стефан накладывал швы на место разреза и молился про себя, чтобы потерявшая сознание женщина тоже осталась жива. А еще через час и мать и дитя восстанавливали свои силы целительным сном, с ними сидел переволновавшийся муж, а юные медики пили на кухне заслуженный кофе.

- Вы великолепно провели операцию, доктор, - похвалила его Кенди.

- Но она потеряла много крови, и в любой момент кровотечение может возобновиться, необходимо постоянное наблюдение хотя бы первые сутки, - рассуждал он вслух, - что делать будем?

- Вы останетесь здесь, а я заменю Вас в клинике и позову, если что, - предложила Кенди.

- Хорошо, - согласился он и засунул в рот печенье, - если бы ты знала, как я перетрусил.

- Я тоже, - по секрету сообщила ему Кенди, и они рассмеялись.

- Вы правда никогда раньше не делали кесарево? ? сквозь смех еще раз спросила Кенди, - не обманываете?

- Да откуда в военном госпитале роженицы? Я его только на картинке в учебнике видел, и вообще я раньше только ассистировал. Это самая первая моя самостоятельная операция, - и шепотом, - Мужу этому только не говори, а то он меня застрелит. Видела, какое у него ружье?

- Ну тогда с дебютом Вас, доктор, - Кенди торжественно подняла свою чашку с кофе.

Он поднял свою:

- Если уж мы пьем, давай переходить на ты

Так прошел первый день работы Кенди. Последующие пару дней она провела в больнице, замещая доктора, а на третью ночь вернулась в дом Пони. Его обитателей ей тоже не хотелось оставлять надолго одних. Так она и жила: по два дня в больнице и одну ночь в родном доме. Закончился холодный февраль и наступил март, но эпидемия все не унималась, и каждый день приносил все новые испытания.



Когда снег начал таять, в дом Пони приехал Терри. Он привез Сюзанне оформленные документы и объяснил, как она может воспользоваться своей долей наследства, выпил чаю с мисс Пони и сестрой Марией, и узнав от них, что Кенди сегодня приедет, попросил передать ей, что будет ждать на холме.

Он бродил по холму до поздней ночи, пока на усыпанное звездами, как веснушками небо не выкатилась растущая луна. Она пришла. Встала рядом с ним.

- Здравствуй, Терри.

- Привет.

- Как дела?

- Развелся.

- И что собираешься делать дальше?

- Вернусь в Лондон, у меня там сейчас много дел.

- Понятно...

Странная это была встреча. Они гуляли по холму Пони, как когда-то мечтали, но все было совсем не так, как представлялось в мечтах. Кенди устала после тяжелого рабочего дня и хотела спать, а Терри... Терри думал о том, что ему говорить и делать, и не находил слов. Бывшая когда-то для него образом бунтарства и свободы, Кенди стала теперь совсем не та. Она не спорила с ним, никуда не бежала, ее не запирали, не крали, не прятали, не запрещали. И он был свободен, но... он был вовсе не уверен, что хочет быть с ней. Будущее без Сюзанны манило его блестящими перспективами, но уже не связывалось в единую сущность с Кенди. Что он с ней будет делать? Что может ей дать? Как они будут жить, если будут вместе? На эти и многие другие вопросы он не находил ответа. Он слишком хорошо понимал, что у этой уставшей девушки, что идет рядом с ним, теперь своя жизнь, и он вряд ли сможет предложить ей что-то равноценное взамен. Да и стоит ли стараться? И все-таки все, что между ними когда-то было, боль прощания и горячие слова любви, срывавшиеся с ее губ, вынудили его наконец спросить:

- Ты поедешь со мной?

Но он сказал это таким будничным тоном, что Кенди вздохнула с облегчением. Все время, пока они гуляли молча, она боялась, что он это спросит и не знала, что ответит ему. Она боялась, что он заглянет ей в глаза, возьмет за подбородок, поцелует. И тогда... тогда она не смогла бы ему отказать, и все ее пациенты, Стефан, дети дома Пони и Стир... всех придется оставить, но как? Чаша весов качнулась не в пользу любви.

- Что я там буду делать, Терри? У меня здесь семья, работа. Я не хочу отсюда уезжать.

- Что ж, - сощурился он, - другого ответа я от тебя и не ждал, - Прощай, Тарзан с веснушками.

Первый раз за всю встречу он посмотрел на нее и только, чтобы сказать ей ?Прощай?? У Кенди что-то оборвалось внутри. Она беспомощно смотрела ему в глаза и не могла заставить себя ответить.

Подавив желание ее поцеловать, Терри лишь усмехнулся и пошел прочь, к ожидавшей внизу повозке. ?Бедная Кенди, всегда-то ты думаешь о других?.

Неужели это все? и он сейчас уедет, уедет навсегда?

- Терри!

Он обернулся.

- Будь счастлив!

Но он лишь рассмеялся в ответ:

- Я это уже слышал, - и пошел дальше.

И в спину ему, беззвучным шепотом, с грустью, но без слез:

- Я люблю тебя...

Вот так прозаически и закончился их школьный роман, принесший обоим много болезненных переживаний.

Проводив повозку с Терри взглядом, Кенди вернулась в дом и легла спать. Не смотря на печаль от того, что все закончилось, она одновременно испытывала и облегчение, как будто сбросила с души огромный камень, ибо любовь болезненная, граничащая с безумием, становится для милосердного сердца слишком тяжким грузом.

Anuta
Победитель конкурса
Победитель конкурса
Сообщения: 6355
Зарегистрирован: 30 июл 2007, 09:52
Контактная информация:

Фанфики Анюты

Сообщение Anuta » 05 окт 2017, 11:28

V

Весна - время безумства

Весна ворвалась в окрестности дома Пони радостными звуками. Зашумела освободившаяся ото льда река, зашумели на ветру, пробуя свои силы, свежие молодые листочки. Поля наполнились голосами ? ожила пашня. Птицы громким разноголосым щебетанием провозглашали праздник жизни. Небо расправило морщинки и засверкало, любуясь собой в отражении водной глади. Разлились по лугам зеленые волны травы, затопили еще теплую ото сна землю. По двору бегали ребятишки, отправляли по ручьям послания таинственному богу вешней воды, строили из песка макеты своих будущих достижений. Воздух наполнился свежестью и благоуханием. Разом обновилось все. Чистотой и нежностью природы наполнялись людские сердца, они впитывали свет, и звуки, и запахи и отзывались на все это приливом новых сил, творческим вдохновением, трепещущей жаждой жизни. Как вопреки сломанным под тяжестью снега ветвям вновь и вновь тянутся к свету молодые побеги, так вопреки свирепствующему в районе недугу, выходили землепашцы на весенние работы. И грипп отступил, не выдержал такого презрительного к себе отношения, сдался. Все реже и реже вызывали врача к новым больным, все меньше и меньше становилось пациентов в больнице, и расписание у Кенди стало посвободнее. Теперь она гораздо чаще ночевала дома и стала подумывать, не взять ли на недельку отгул, чтобы навестить свою родню в Чикаго, но они ее опередили.

Этим солнечным весенним утром Кенди вышла из дома чуть позже, чем обычно, она потянулась, поприветствовала отец-дерево и пошла в конюшню. В доме Пони к этому времени уже была своя конюшня, и когда сошел снег, Кенди полюбила ездить на работу верхом. Она как раз выводила коня, когда на горизонте показался знакомый зеленый автомобиль. Он весело прыгал по ухабам, игнорируя даже самое понятие дороги, вывешивая по очереди то одно, то другое колесо. За рулем с победным видом восседал Стир, а рядом крепко держался за сидение Арчи. Кенди не успела даже как следует обрадоваться, как автомобиль затормозил рядом с ней.

- Привет, Кенди, - сказали братья хором.

- Стир, Арчи! Как же я рада вас видеть!

Она обняла сначала выпрыгнувшего первым Арчи, затем подошла к Стиру. Перед ней стоял почти совсем прежний Стир. Лицо его зажило и округлилось, взгляд повеселел, даже руки на первый взгляд все были на месте.

- Ты больше не кашляешь?

- Нет, сестра, изволите прослушать? ? дерзко предложил он и выпятил вперед грудь. Ему показалось несправедливым, что брата она обняла, а его разглядывает и расспрашивает, как пациента.

Кенди послушно приложила к подставленной груди ухо и тут же с испугом отскочила, потому что ее уха коснулось что-то холодное и жесткое:

- Ой, что это?

- Пульт управления, - рассмеялся Стир и расстегнул на рубашке три верхних пуговицы. Кенди увидела закрепленную на левой стороне груди небольшую металлическую пластинку с несколькими кнопками и маленьким джойстиком, - слушать надо ниже и правее.

Но девушка уже забыла, что собиралась его прослушать, и с интересом разглядывала странное приспособление.

- Ты усовершенствовал свой протез. ? догадалась она.

- Да у него их теперь целая коллекция, - ответил за брата Арчи, - на разные нужды. Робот ходячий, а не человек.

- Этот ? мой любимый, - с гордостью продолжил Стир, - я сделал его из дюраля. Это алюминиевый сплав с медью, магнием и марганцем, он очень прочный и легкий, из него самолеты делали в Германии, последнюю модель.

Он повернул джойстик и металлическая рука, совсем как настоящая, дружески легла на плечо Кенди и постучала по нему пальцами. Девушка боязливо дернулась. Арчи хихикнул.

- А еще, - продолжал Стир, не обращая на брата внимания, - я встроил в ладонь датчик прикосновения. Теперь он сам зажимает кулак, если на ладонь чего-нибудь положить, и вторая рука остается свободной. Очень удобно. Вполне удерживаю руль, могу держаться за что-нибудь, чемодан нести, и пилотировать бы мог.

- Да отстань ты от Кенди со своими датчиками, - соскучился Арчи, - ей это неинтересно. Давай лучше ей наш подарок покажем, - он стал рыться в машине, - где же он?

- Ах, вот ты где спрятался! ? Арчи залез под заднее сидение автомобиля и извлек оттуда маленького енота, - мы его тут на дороге подобрали сегодня, пока к тебе ехали. Сидел совсем один. Потерялся, наверное. Будет Клину брат.

- Клин... ? губы Кенди дрогнули. Когда она уезжала последний раз из дома Пони, Клин провожал ее, а когда вернулась, его уже не было. Она не спрашивала о нем, и ей ничего не говорили, - ...Клина здесь нет.

- Прости... ? сразу погрустнел Арчи, - я думал... я не знал.

- Не расстраивайся, - улыбнулась ему Кенди, - это замечательный подарок, - она взяла на руки зверька и ласково прижала к себе, - не бойся, малыш, тебе понравится в доме Пони. Я тебя сейчас с Миной познакомлю:

- Мина!

- Не думаю, что это хорошая идея, - попробовал остановить ее Арчи, но было уже поздно.

На зов Кенди прибежала большая черно-белая собака и принялась радостно всех облизывать. Перепуганный енот не выдержал такого приветствия и стал забираться повыше на Кенди. Мина постаралась его достать, Кенди сделала шаг назад, оступилась и повалилась на Стира, и тот бы благополучно поймал ее, если бы не подвело последнее изобретение. Дело в том, что когда он рефлекторно протянул к ней руки, протез запутался в кудрявых волосах, датчик сработал и чудесные локоны оказались зажатыми в железном кулаке. Кенди вскрикнула от боли и неожиданности, а енот от испуга перепрыгнул на Стира, сбив с него очки. Стир наклонился за ними, потянув за собой Кенди, которая, как ему казалось, благополучно стояла на ногах, и, так как протез ничего не чувствовал, то молодой человек не сразу сообразил, почему она кричит не своим голосом: ?Отпусти меня!?, а сообразил только, когда Кенди со склоненной головой стояла перед ним на коленях, и происходящее попало в поле его зрения. Он поспешно освободил ее волосы, сел рядом и стал извиняться.

- Бедная Кенди, - не удержался от ехидного замечания Арчи, - когда-нибудь твои изобретения убьют ее.

Стир сердито оглянулся на брата, а Кенди почесала пострадавшую голову и сделала невинное лицо.

- Я правда рада вас видеть, ребята, но мне в больницу надо. Там уже вовсю идет прием.

Арчи жестом настоящего джентльмена подал ей руку и помог встать:

- А мы, собственно, зачем приехали... ? начал он, но Кенди не дала ему договорить.

- Мина, оставь енота в покое, это не Клин, - закричала она собаке, которая виляя хвостом прыгала вокруг дерева, ставшего последним прибежищем маленького зверька.

Мина нехотя отошла от дерева и легла у ног хозяйки.

- Надо его достать, - сказала девушка.

- Не беспокойся, мы как-нибудь достанем, - уверил ее Арчи, - тебе ведь ехать пора. Ты поезжай, а мы тебя здесь подождем. И попробуй отпроситься на пару дней: бабушка организует грандиозный прием в Лейквуде в честь возвращения своего блудного внука и моего брата, будет нехорошо, если ты не придешь.

- Я постараюсь, - пообещала Кенди.

- Давай я тебя подвезу? ? предложил Стир, - так быстрее получится.

Кенди с сомнением посмотрела на машину:

- Она точно не развалится по дороге?

- Не должна.

- Ладно, поехали, - решилась она и села на пассажирское сидение.

Стир занял место водителя и завел двигатель.

- Эй, а как же я? ? возмутился Арчи.

- А ты енота доставай! ? донесся до него уже почти издалека голос брата.

- И лошадь заведи в конюшню, пожалуйста, - крикнула Кенди.

- Совсем обнаглели, - проворчал Арчи и пошел исполнять поручения.

Душа не терпит пустоты, особенно живая и щедрая душа, как у Кенди, особенно весной. Оборвав последние нити прежних привязанностей, она чувствовала себя свободной. Теперь же она ехала рядом со Стиром и непроизвольно оценивала и его в качестве своего кавалера. Еще с того злополучного прощания, когда он подарил ей шкатулку, между ними проскользнула искра заинтересованности, заставившая ее тогда смутиться, потом его рассказ о войне, переживания из-за Патти ? сентиментальное сердечко Кенди всегда волновали трагические истории. К тому же было что-то в его облике то же, что привлекало ее раньше у Энтони и у Терри, какая-то сжатая пружина, целеустремленность, скрытые течения внутренней жизни, недоступные ее пониманию, но отражающиеся на лице мимолетной улыбкой, вдохновленно устремленным вдаль взглядом, случайными стремительными движениями. Где-то там, в глубине его спокойных карих глаз притаилась мечта, и она манила к себе девушку, как манит бабочку неясный огонек. Если бы Кенди была честной сама с собой, она вполне могла бы признать, что привязалась к нему еще в Лондоне, когда впервые с интересом заглянула на страницы его души, но тогда она еще слишком много думала о Терри. Зато теперь... Теперь, о, не упрекайте Кенди в непостоянстве, это было бы неправильно. Одно дело любить, а совсем другое быть вместе. Она не разлюбила Терри, она вообще любила всех, с кем сталкивала ее судьба, но трезво оценив его характер и окружающую обстановку, пришла к выводу, что не хотела бы жить с ним. А Стир... Вот он сидит рядом с ней, внимательно смотрит на дорогу и наверняка обдумывает какую-нибудь новую идею. Такой уверенный и спокойный. У него такой приятный профиль... Какой из него получился бы муж? Просто интересно, без всякой задней мысли. Стир почувствовал ее взгляд и оглянулся. Кенди торопливо отвела глаза, делая вид, что смотрит на деревья вокруг.



Прием был небольшим, и доктор легко отпустил свою помощницу на пару дней, начиная с этого момента, поэтому уже через полчаса они ехали в обратную сторону. По дороге Кенди попросила остановиться.

- Я хочу подняться на холм, - сказала она, - пойдешь со мной?...

Они стояли там же, где еще только полтора месяца назад она прощалась с Терри, а внизу простиралась зеленая долина, полная света и благоухания.

- Как красиво! ? восхитился Стир, - это твое любимое место?

- Да.

- Здорово! Вид почти как с самолета!

- Я всегда хотела показать его тебе... и Энтони... всем вам.

- Спасибо, - он глубоко вдохнул и потянулся, а она все смотрела на него и ей казалось, что это сон, потому что с тех пор, как она кричала здесь их имена, думая, что никогда никого больше не увидит, так много всего изменилось.

- Что ты на меня так смотришь? ? насторожился Стир, - со мной что-то не так?

- Нет, что ты... ? Кенди опустила глаза, потом снова подняла их, - просто я никак не могу поверить, что это не сон.

- Да живой я, живой! ? не выдержал Стир, - дай сюда руку!

Она протянула руку, он приложил ее к своей груди, там где сердце:

- Чувствуешь? Бьется!

Она кивнула. В этот раз она действительно нащупала не холодное плечо и не жесткую пластину, а горячее тело и пульсирующую по нему кровь. И захотелось вдруг прижаться к нему, чтобы и ее сердце билось где-то рядом. Она испугалась этого желания и вырвала руку.

- Давай наперегонки вниз?

- Давай!

Он проиграл. Кенди всегда бегала быстрее. И было так приятно ненадолго притвориться детьми.

Anuta
Победитель конкурса
Победитель конкурса
Сообщения: 6355
Зарегистрирован: 30 июл 2007, 09:52
Контактная информация:

Фанфики Анюты

Сообщение Anuta » 05 окт 2017, 11:38

VI

Когда-то мадам Элрой старалась скрыть, что ее внук погиб на фронте, как простой солдат, поэтому когда он неожиданно вернулся, перед ней встала не менее трудная задача логического обоснования волшебному воскресению. Но это все были мелочи, конечно, по сравнению с обычной человеческой радостью, которую она испытала от самого факта, что Стир жив. Получив от Альберта письмо с этим известием, она сразу же стала собираться домой, а, приехав, сочла совершенно необходимым собрать всю семью, дабы отпраздновать это замечательное событие. Но сразу всех собрать не удалось, потому что в штате свирепствовал грипп, и прием состоялся только в мае. Заодно, она собиралась решить кое-какие другие проблемы.

- Тетя настаивает, чтобы я пригласил Уотсонов, - жаловался накануне Альберт Кенди, - ей кто-то нашептал, что у нас роман с Мэри, и она теперь хочет, чтобы я официально все оформил.

- А у вас правда роман? ? лукаво поинтересовалась Кенди, но Альберт посмотрел на нее таким взглядом, что она поняла, что затронула больную тему. Мэри прекрасно знала, какой властью над ним обладает и крепко держала его на крючке, но в целях ее была вовсе не любовная интрига, а брак, сама мысль о котором вызывала у Альберта судорожные спазмы в горле. Он слишком ценил свою воображаемую свободу, чтобы променять ее на привязанность к женщине, хотя привязанность эта была довольно сильной.

- А по-моему, она славная, - сказала Кенди, подходя к окну, где в небольшой вазе стояла белая роза, - мне кажется, вы могли бы поладить.

- Да что вы, сговорились все что ли? ? застонал глава семьи, - да не хочу я жениться! Не хочу!

Кенди улыбнулась розе, провела пальцем по лепесткам.

- Анни приедет? - резко переменила она тему.

- Приедет, - мрачно ответил Альберт, - и Питер приедет. А также Легансы, и Брайтоны, и Бертли, и все с дамами и кавалерами, потому что тетя непременно хочет танцы, и все узнают, что по последним данным Уильям Альберт Эндри без памяти влюблен в выскочку Мэри Уотсон.

Кенди обернулась. Альберт сидел в кресле, небрежно опираясь локтями на колени и опустив голову. Она подошла и обняла его за плечи. Он поднял на нее растерянный взгляд:

- Мне трудно сделать выбор, Кенди. Я не могу с ней и не могу без нее. Посоветуй что-нибудь, у тебя в этих делах больше опыта?

- А что подсказывает сердце? ? ласково спросила она.

- Что надо бежать, - честно признался он, - ты, кстати, не надумала еще поехать со мной в Африку?

- В качестве жены или сестры? ? пошутила Кенди

- Сестры, конечно, - рассмеялся и он.

- Нет, - твердо заявила она, - никуда я не поеду. Я здесь остаюсь.

- Я так и думал.



А в это время в своей комнате братья Корнуэл обсуждали Сюзанну Марлоу.

- Жаль, что Сюзанна отказалась приехать, - сказал Арчи.

- Она тебе понравилась? ? поинтересовался Стир.

- А что?

- Нет, ничего, просто спрашиваю.

- По-моему, она красивая и утонченная, и вкус у нее хороший, и манеры, и речь, и взгляд такой... такой... нет, не знаю какой, волшебный. И она похожа на Элеонору Бейкер.

- Одним словом, она тебя очаровала.

- А тебя нет?

- Меня она раздражает.



В эту ночь Альберт никуда не сбежал, конечно. Напротив, на балу он был предельно элегантен и гостеприимен. В своем лучшем костюме он сам лично встречал всех гостей с внимательностью самого заботливого хозяина. Сам же он представил всем Мэри, как свою избранницу, и пригласил собравшихся через пару недель на помолвку, не оставив Элизе ни малейшего шанса на кулуарное шушуканье. Весь вечер, за редким исключением, он танцевал со своей будущей невестой и смотрел на нее с вызовом и величайшей нежностью, как будто хотел запомнить каждую черточку, каждое выражение этого переменчивого лица. Мэри под таким пристальным взглядом забыла свое обычное кокетство и не находя подходящей линии поведения, смутилась, отчего сделалась более симпатичной и больше нравилась ему. Между ними как будто стена рухнула. Она была удивлена и очарована его внезапной решительностью, а он открыл в ней новые качества, которых не замечал прежде. Кажется, он даже поцеловал ее несколько раз, и она не сопротивлялась. Кенди наблюдала за ними и улыбалась.

В это время Анни порхала по залу в объятиях Питера. Арчи, несколько настороженно поглядывая на них, пригласил Кенди. Анни даже не смотрела на него, и его это почему-то задевало. Столько лет любила, а теперь ни одного даже самого мелкого взгляда. Зато Кенди в данный момент свободна. И вот они вальсируют вместе, а Кенди опять оглядывается по сторонам, да что ж это такое! Впрочем, он тоже все больше смотрит по сторонам, этот выскочка слишком близко к его Анни. Нет, ну что они вытворяют! А Анни такая красивая стала и дерзкая, однако... гораздо лучше, чем Сюзанна.

- Кенди, - как будто на зло своим мыслям произносит он вслух, - выходи за меня замуж!

Кенди от удивления остановилась и прыснула:

- Ты это серьезно?

- Конечно, - а взгляд продолжает отслеживать эффектную пару, - я увезу тебя в Аравию. Будем нефть добывать... ты будешь очень оригинально смотреться в парандже.

- ...и в гареме, - хихикнула Кенди, - ну уж нет, спасибо. Мне и здесь хорошо. Что там? ? она оглянулась, проследив за его возмущенным взглядом.

- Нет, ну так нельзя! Извини... ? Арчи оставил Кенди и протиснувшись к Питеру и Анни, влез между ними, - теперь моя очередь танцевать с леди! ? он обхватил Анни за талию, - позвольте...

- Не позволю! ? потянул его за плечо оставшийся сзади Питер.

Арчи оглянулся:

- По какому праву?

- Это я могу спросить по какому праву вы отбираете у меня даму посередине танца?

- Потому что это моя девушка! ? Арчи торопливо отвел Анни в сторону. Он уже забыл, что с ней ему было скучно и задержался он на неспокойном полуострове именно из-за надежды, что она за это время немного поостынет; что прошло уже два года, как он ее не видел и не присылал ей о себе никаких вестей, и что когда приехал в Чикаго, тоже ей не поинтересовался, пока не встретил сегодня у Эндри. Ну не мог же он предположить, что Анни понравится кто-то другой?

? Почему ты позволяешь ему такие вольности? ? спросил он строго.

- Не твое дело, - обиженно отвернула нос Анни и сделала попытку снять с себя его руки, - я не хочу танцевать с Вами, сэр, - как едко и демонстративно она прорычала это сэр, какая холодность во взгляде! На разгоряченного вином Арчи они подействовали, как красная тряпка на быка. Он лишь крепче обхватил ее талию.

- Она не хочет танцевать с вами, сэр! ? сердито повторил Питер, но Арчи отмахнулся от него одной рукой с такой силой, что тот попятился и налетел на поднос с напитками. Зазвенело стекло, и все в зале обернулись на происходящее.

- С этим надо что-то делать, - Кенди растерянно оглядывалась по сторонам, но никого не находила. Альберт ушел куда-то с Мэри, Стир тоже исчез. Мимо нее, больно задев плечом, прошел с девушкой Нил.

- Что, Кенди, растеряла своих кавалеров? ? ехидно посочувствовал он, - а я тоже себе партию получше нашел, - и он демонстративно поцеловал свою спутницу в обнаженную шею, отчего та хихикнула, - а хорошую драчку они затеяли... пойдем посмотрим поближе.

Драка и в самом деле была бы хороша. Противники друг друга стоили: ослепленной внезапной ревностью хозяин дома и уверенный, что защищает даму своего сердца, гость. Была бы, потому что как таковой ее не случилось, разбитая посуда да дуэль взглядов ? это все, чем смогли порадовать соперники собравшуюся кружком публику. Арчи перевел взгляд с Питера на окружающих, потом на Анни и обратно, махнул рукой и вышел в сад. К нему вернулась способность соображать, и он вдруг со всей очевидностью понял, как нужна ему Анни Брайтон. Нужна, потому что он привык о ней заботиться, привык опекать и оберегать ее, быть рядом с ней. Ему тяжело это давалось, да. Когда Кенди попросила его позаботиться об Анни, он не дорос еще до того возраста, когда забота о ком-то является естественной потребностью, поэтому вместо нежных чувств к своей подопечной у него периодически возникало желание бежать. Бежать на волю, к цикадам, к неизведанным землям, к романтическим приключениям. Его представления о любви были иными, чем то, что происходило между ним и Анни, и робкая девушка стала в его сознании тем якорем, который не давал развернуться, поэтому он и отбросил этот якорь. Но теперь... теперь у него возникло такое чувство, как будто цветок, который он с таким трудом растил и лишь ненадолго оставил, грубо сорвал кто-то другой. Вся злость досталась яблоне:

- Гадость! Гадость! Гадость! ? долбил он ботинком по стволу, - ну почему?

Яблоня уронила на него несколько белых лепестков.

Разочарованная публика продолжила танцы, Питер стал успокаивать Анни, а Кенди аккуратно выскользнула в сад вслед за Арчи, хотя вовсе не была уверена, что нужна ему сейчас. Но может быть, она найдет Стира и тот поговорит с братом? Пока она стояла на крыльце и оглядывалась, на улицу вышла и Анни.

- Кенди... ? упавшим голосом произнесла она, - я только что сделала огромную глупость.

- Глупость? Какую?

- Я отказала Питеру. Категорически и навсегда.

- Из-за Арчи?

Анни кивнула, и из глаз ее покатились слезы.

- Он спросил об Арчи... и я... я просто не могла сказать, что это в прошлом, во мне перевернулось все, когда он меня обнял... А если он не любит меня? Если опять уедет?... Что я наделала?

- Я думаю, вам надо поговорить, - Кенди заключила подругу в объятия, - просто поговорить,.. пойдем, поищем его?

Они спустились в сад. Здесь, среди цветущих роз было необычайно тихо ? полный контраст покинутому залу. Только гудели, опыляя цветки, отдельные насекомые. Здесь они встретили Стира.

- Ты знаешь, где Арчи? ? спросила у него Кенди.

- Ага, вон там, - он указал направление.

- Ты говорил с ним?

- Пытался... только я ему сейчас ничем помочь не могу. А вот ты, - он многозначительно посмотрел на Анни, - ты можешь.

- А это будет правильно? ? с сомнением спросила Анни у подруги.

Кенди пожала плечами:

- Решай сама.

- Ну я пойду? ? еще раз обернулась Анни.

Кенди и Стир дружно закивали ей, поддерживая.

- Мы на тебя надеемся, - сказал Стир, - позаботься о моем брате, пожалуйста.

Анни ушла. Кенди со Стиром остались среди роз.

- Дежавю, - прошептала девушка.

- Да. В этом саду вообще много воспоминаний.

- Это точно...

Некоторое время они гуляли по саду, потом уселись на одной из скамеек, чтобы полюбоваться закатом. Большое красное солнце окрасило закрывающиеся головки ?Милой Кенди? в нежно-розовый цвет.

- Энтони всегда будет в этих розах, - задумчиво произнесла Кенди.

- Да, я помню, как он возился с ними, прививал, подвязывал, таскал удобрения, копал. Бабушка все время ругалась. Она считала, что это занятие для садовника, а не для члена семьи Эндри. А ему было все равно. Она даже наказывать его пыталась, но он все равно продолжал выращивать розы. Мы его уважали.

Пока Стир говорил, Кенди внимательно изучала его профиль. Какие у него сейчас глаза! Как у Энтони, когда тот сидел здесь среди роз, как у Терри, когда тот мечтал о театре... она и у Стира уже видела раньше это выражение, когда же? Волна памяти снова вынесла ее в то ранее утро. Тогда на вокзале, когда он провожал ее в Нью-Иорк и подарил шкатулку. Нехорошее предчувствие холодком пробежало по спине. Кенди зябко поежилась.

- Замерзла? ? заметил ее движение Стир.

- Немного.

- Пойдем потанцуем?

И вот они снова в зале, танцуют среди нескольких таких же пар, и Кенди больше не смотрит по сторонам. До конца вечера осталось совсем немного, не больше одного танца. Она видит только его - этот мечтательный взгляд, в котором слились все ее воспоминания. Ее верный рыцарь... впрочем, почему бы рыцарю не стать принцем? Она обернулась только один раз, когда вернулись Арчи и Анни. Они вернулись для того, чтобы попрощаться. Им надо побыть вдвоем и не здесь. Арчи проводит ее до дома.

Anuta
Победитель конкурса
Победитель конкурса
Сообщения: 6355
Зарегистрирован: 30 июл 2007, 09:52
Контактная информация:

Фанфики Анюты

Сообщение Anuta » 05 окт 2017, 11:51

VII

В добрый час, друзья, в добрый час!
Наши дни не зря, эти дни!
Я вас жду, я помню о вас,
Знаю я, что мы не одни.
?Машина времени?


Этой ночью Кенди долго не могла заснуть. Ее полудрема была наполнена странными видениями. Они кружили ее над землей в густой метели розовых лепестков, из глубины которых звучала приятная музыка, и зачарованная Кенди плыла куда-то на этот незатейливый мотив, предвкушая впереди неведомую награду. Вдруг в музыку вклинился ворчливый рокот мотора, сначала тихо, как будто издалека, потом все ближе и тревожнее. Девушка села на кровати, прогоняя наваждение. Мотор обиженно фыркнул еще разок и тоже умолк. Кенди посмотрела на часы. Они показывали без четверти три. Значит, она проспала всего ничего. ?Наверное, Арчи вернулся, - подумала она и легла обратно, - Все-таки хорошо, что они с Анни снова вместе?. Сон не шел к ней. Часы тикали слишком громко и отсчитывали слишком медленные минуты, а в голове было ясно, как морозным утром ? ни мыслей, ни усталости. Через пятнадцать минут, которые показались ей целыми сутками, Кенди решительно встала.

- Пойду погуляю, что ли. Гораздо лучше, чем просто так лежать. И ночь такая светлая.

Она открыла настежь окно:

- Сколько звезд! Завтра будет солнечно, а я поеду обратно в дом Пони, - ей не хотелось уезжать. Там нет этого сада, этой удивительной ароматной тишины, там нет Стира. И все же...

?Ты что, влюбилась в Стира?? ? насмешливо поинтересовался внутренний собеседник.

?Нет, конечно, - возразила Кенди, - ни в кого я не влюблялась, но тут все по парам, и ему, должно быть, одиноко?.

?Ой ли?? - не поверил голос.

?Отстань!? - отмахнулась от него Кенди.

?А ты не хочешь позвать его с собой в дом Пони?? - не унимался голос.

?Что он там будет делать??

?То же, что и здесь. Ему-то какая разница, где конструировать??.

?Нет, это плохая мысль?, - решила Кенди, но ноги уже вынесли ее из своей комнаты, и вот она уже на цыпочках подходит к спальне братьев - вдруг они тоже не спят?

Кенди тихо, очень осторожно постучала ? никто не отозвался. ?Спят?, - подумала она и, слегка приоткрыв дверь, заглянула внутрь. В комнате никого не оказалось. Обе кровати были аккуратно заправлены. Кенди вошла и зажгла свет. ?Где же вы??

На столе лежал обрывок листа, на котором красовалась коротенькая надпись:

?До свидания, дорогие. Не скучайте. Стир?.

Кенди удивленно взяла записку в руки:

- И это все? Все, что ты можешь сказать?

Записка промолчала.

- Куда ты собрался? Или когда? Ну, хоть что-нибудь! Я же имею право хотя бы попрощаться, как ты думаешь? А то прямо как Альберт ? до свидания и все. Скажи спасибо, что не прощай.

Записка продолжала безмолвствовать. Кенди осмотрела ее уже со всех сторон, но никакой подсказки не нашла. Тогда она стала перебирать лежащие на столе бумаги. Там в основном были непонятные каракули: чертежи, зарисовки, цифры. Они были везде: на любом клочке бумаги, будь то газета или справка или... кстати, что это за справка? Вроде медицинская. ? Кенди взяла в руки бумагу и прочитала: ?Военный госпиталь, Лондон. Алистер Корнуэл. Тяжелая форма раневой инфекции. Произведена троекратная ампутация левой руки. Заключение: инвалидность. К летной службе непригоден?, и на ней карандашный рисунок самолета. А вот еще одна похожая: ?Больница Св.Иоанна, Чикаго. Осмотр по просьбе пациента... Рекомендации о противопоказанных и доступных условиях и видах труда: к пилотированию не допускается.?

- Было бы удивительно, если бы тебе разрешили, - Кенди отложила изрисованные справки и взялась за газету. Она чувствовала себя следопытом, по косвенным признакам восстанавливающим картину происшествия.

Это была старая газета, еще мартовская. В ней, в частности, сообщалось о первом почтовом перелете 3 марта 1919 года Уильяма Боинга и Эдварда Хаббарда из Ванкувера в Сиэтл на последнем выпущенном компанией гидроплане C-700. В статье была фотография У.Боинга и под ней отрывок из интервью, с подчеркнутыми последними словами: ?Мы планируем охватить сетью международных авиалиний всю землю. Я уверен, что нет ничего невозможного?

- Неужели ты собрался в Сиэтл? ? Кенди недоуменно покрутила газету в руках, - а как же я? Как же я без тебя?

?Вот-вот, - язвительно отозвался внутренний голос, - а говорила - ему одиноко?.

?Заткнись? - грубо оборвала замечание Кенди, - я еще могу его застать. Может быть, если поеду сразу на станцию. Он же не знает, не знает ничего!

Она вернулась в свою комнату и наспех оделась. Часы, громко отсчитывая теперь уже быстрые минуты, показывали без двадцати четыре. Почти час прошел. Кенди выбежала на улицу. Звезд уже не было видно, небо стало темно-синим, с оттенком светло-зеленого у горизонта. И тишина. Только часы в голове продолжали тикать. Она всегда опаздывала. До станции около часа пешком, бегом немного быстрее, но все равно не успеть, да и не хватит сил столько бежать. Кенди остановилась у ворот и огляделась. Где взять в такой час машину? Будить Джорджа или Альберта - значит всполошить весь дом. Есть, правда, еще зеленый автомобиль Стира, но Кенди слишком далека от всякой техники, чтобы решиться самой сесть за руль, поэтому эту идею она отклонила. Другое решение родилось из привычки ездить на работу верхом, и не долго думая, девушка побежала на конюшню. С ловкостью профессионального грабителя тяжелым камнем она сбила с двери висячий замок вместе с петлями и прокралась внутрь. Лошади испуганно заржали. К счастью, уздечка висела рядом с каждым стойлом, а с седлом Кенди изворачиваться не стала - обойдется и без седла.

В четыре часа десять минут она уже была на станции. Здесь было так же тихо, как и в усадьбе, и так же безлюдно. Кенди спешилась и поднялась на платформу. Она достигла цели, часы в голове остановились, наступила тишина... Холодные пустые рельсы непрерывными параллельными линиями уходили за горизонт, под крышей навеса болтался одинокий фонарь. Спали молчаливые серые стены станции, как спали все стены в этом городе. Как же радостно и вместе с тем испуганно подпрыгнуло сердце, когда в неровном свете фонаря от стены отделилась человеческая фигура.

- Стир! ? ее звонкий голос расколол утреннюю тишину, как хрустальную вазу, и все вокруг ожило, проснулось, наполнилось действиями и смыслом. Часы снова пошли, - Стир!

Он обернулся... Она уже стояла рядом.

- Что ты здесь делаешь? - испугался молодой человек.

- Пришла тебя проводить, - она тряхнула кудрями, - Ведь должен же хоть кто-то тебя проводить. Я была в твоей комнате и подумала, если этот мистер Боинг возьмет тебя на работу, ты ведь не скоро вернешься, так?

- Да.

- А если не возьмет?

- Тогда раньше. Но он возьмет. Я ему докажу, что это возможно, и он возьмет. Он такой человек.

- Откуда ты знаешь?

Стир смущенно почесал в затылке:

- Ну, мне так кажется.

Кенди улыбнулась. Ей захотелось протянуть руку и взъерошить ему волосы, но она не решилась, все-таки он уже не мальчишка.

- Почему ты мне ничего не сказал? ? пожурила она его, - Мне пришлось целых сорок минут перебирать твои каракули, прежде, чем я поняла, где тебя искать.

Он снова смутился. Никак не ожидал от нее такой инициативы.

- Прости, я думал, ты не поймешь. Боялся, начнешь уговаривать, что я больной, и мне надо дома сидеть, а летать опасно.

- Опасно, - погрустнела Кенди, - но ты будешь осторожен, правда?

- Да, босс! ? подражая Джону, отрапортовал Стир. Его очень обрадовала и взбодрила ее поддержка.

Издав серию протяжных предупреждающих сигналов, на станцию въехал поезд, заскрипел тормозами и остановился. Из вагона вышел проводник, проверил билет у нового пассажира, предупредил, что стоянка пять минут и снова ушел внутрь вагона. Стир поставил в тамбур свой чемодан и вернулся к девушке.

- Ну что? До свидания, Кенди. Спасибо, что пришла.

До свидания... Ей хотелось, чтобы он вдруг передумал уезжать, и хотя она прекрасно понимала, как важна для него эта возможность пробиться к самолетам, которыми он бредил, устройство и новые идеи для которых детально прорисовывал даже на салфетках, все же прощаться было трудно.

- Ты скоро вернешься?

- Не знаю, когда-нибудь.

- Я буду ждать тебя.

- Тогда я обязательно вернусь, - сердечно заверил он, - если ты будешь ждать.

- До свидания, Стир.

Повисла пауза. Они вроде уже попрощались, а поезд еще стоял.

- Я пойду? ? Стир сделал шаг в сторону вагона.

- Подожди секунду, - попросила она.

Он остановился.

- Я хочу подарить тебе кое-что на память, - Кенди огляделась по сторонам, словно искала взглядом, чего бы такого подарить, затем запустила руку в карман, подошла вплотную к другу и добавила выразительно, - чтобы ты не забыл, что я тебя здесь жду.

Она вытащила из кармана зажатый кулачок, другой рукой взяла его ладонь, вложила в него кулачок и медленно разжала пальцы. Стир уже приготовился ловить что-то очень маленькое и ценное, но в ладошке ничего не оказалось. Вместо подарка Кенди потянула его обеими руками к себе и, встав на цыпочки, горячо поцеловала в губы.

Поезд медленно качнулся и предостерегающе зашипел. Кенди вздрогнула.

- Тебе пора, - тихо напомнила она.

Стир неуверенно шагнул в тамбур, не отрывая от нее изумленного взгляда.

Вагон медленно ехал, а Кенди шла рядом.

- Обещай, что вернешься.

- Обещаю.

- Живым.

- Да.

- И напиши мне сразу.

- Обещаю.

- Не забудь...

- Не забуду.

Поезд разогнался, и даже бегом Кенди уже не успевала за ним. Она остановилась и долго еще стояла на краю станции и смотрела на исчезающее вдали облачко дыма от паровоза. С пульсом замедлялись секунды. Сегодня она вернется в дом Пони.

Обратно Кенди шла пешком, ведя коня в поводу. Стремительно посветлевший мир провожал ее щебетом проснувшихся птиц. Она коснулась губ кончиками пальцев. Неужели это она сама, сама?... Господи, пусть у них все получится, у всех. Пусть Стир найдет то, что ищет. Пусть Терри вновь обретет себя в Лондоне. Пусть Патти не плачет. Пусть Альберт поймет, наконец, чего хочет. Пусть Сюзанна... впрочем, с Сюзанной все, кажется, и так нормально. Сколько ниточек протянулось к ней через звенящий птичьим пением воздух, сколько людей, сколько судеб. Раскинулись единой сетью по воздуху, связав в одно целое и детей дома Пони, и семью Эндри, и всех ее пациентов, и случайно встретившихся когда-то людей и даже таинственного Боинга, которого она никогда не знала, но с которым тоже почему-то чувствовала сейчас связь. И она сама, вот она ? идет и улыбается. Даже птицы поют сегодня как-то особенно, специально для нее.


Первое, что она увидела, вернувшись к Эндри, была мадам Элрой. Пожилая леди на чем свет ругала незадачливого служащего, который не уследил за украденной с конюшни лошадью. Все утреннее настроение Кенди упорхнуло, испугавшись обычной бытовой сцены, и ее резко стало клонить в сон.

- Извините меня, это я сломала замок и увела лошадь, - покаянно склонив голову, она протянула поводья конюху, - мне захотелось покататься верхом, но я не знала, где ключ.

Мадам Элрой не любила Кенди тем больше, что Уильям назвал ее своей сестрой и тем самым косвенно обвинил тетку в том, что она отправила в приют собственную племянницу. Между тем Элрой была уверена в непогрешимости своего брата и непричастности его к рождению этого ребенка, которого ему посмертно пытались навязать, и ее очень задевало неуважительное отношение и недоверие Альберта к собственному отцу и к ней ? единственной защитницы чести прославленного клана. Он не понимал, этот глупый Уильям, что Кенди позорит всю их семью одним своим присутствием, но сама Кенди должна это знать.

- Кендис! ? сказала она строго, - такое поведение не только безответственно, аморально и недостойно леди, оно еще и вопиюще неуважительно к дому, где вас изволили принять. Я хочу, чтобы вы знали, что в этом доме вы изначально ? никто, и никакие письма не убедят меня в том, что такая своенравная, глупая и импульсивная особа может иметь со мной родственные связи. Вы здесь только по прихоти Уильяма Эндри, - слово ?только? она произнесла с особым смаком, как будто плюнула им.

Может быть в другое время Кенди и отреагировала бы на эти слова болезненно, но теперь она к великому негодованию мадам сонно зевнула.

- Давайте поговорим об этом попозже, - лениво проговорила она и снова зевнула, - я ужасно хочу спать.

- Нет, мы поговорим об этом сейчас, - топнула ногой заместительница главы клана, - я не потерплю в своем доме такого поведения ни от кого и никогда!

- Хорошо, - покорно согласилась Кенди, - я вас слушаю, - она не могла сдержаться и настойчиво продолжала зевать, хотя и понимала, что это невежливо и пыталась не открывать широко рот, отчего зевки получались кривые, а выражение лица менялось в самых причудливых комбинациях.

Мадам Элрой побагровела, и вероятно, дело могло бы окончиться для нее сердечным приступом, если бы не своевременное появление Арчи.

Последний как раз тоже только возвращался домой после затянувшегося свидания. Они проговорили с Анни всю ночь на кухне, пока не проснулся мистер Брайтон и не выгнал засидевшегося кавалера, отправив дочь спать. Заодно этой ночью Анни узнала, что Арчи, если захочет, целуется ничуть не хуже Питера и вовсе не считает нужным за это извиняться.



Они собрались в гостиной. Альберт свободно развалился в кресле. Арчи возбужденно расхаживал из угла в угол с запиской и газетой Стира в ругах. Кенди пыталась ухаживать за мадам Элрой, но та брезгливо от нее отмахивалась.

- Куда, говоришь, он уехал? ? уточнил Арчи информацию, которую уже слышал.

- В Сиэтл, - отозвалась Кенди, умудрившись, наконец, укрыть ноги сидящей леди покрывалом, - хочет устроиться на работу в авиакомпанию Боинга.

- Надо его вернуть! ? сбросив покрывало, распрямилась во весь рост мадам Элрой.

Все с удивлением посмотрели на нее.

- Зачем? ? заступилась за Стира Кенди, - зачем возвращать человека, когда он реализует свою мечту?

- А тебя никто не спрашивает, - огрызнулась оскорбленная ее недавним поведением мадам.

- Ну и пожалуйста, - вздернула носик Кенди, - я все равно от вас сегодня уеду и вовсе не набиваюсь к вам в родственники. Возвращайте Стира и получите еще одного несчастного члена семьи Эндри, - она покосилась на Альберта, - о, конечно, вам ведь важно, как все выглядит, а не что кто чувствует. Вы, наверное, уже забыли, о чем сами мечтали в детстве?

- Я не понимаю, о чем вы говорите, ? прогудела мадам Элрой, - какие могут быть самолеты, когда у него руки нет? Уже попробовал разок. Неужели жизнь его так ничему и не научила?

- Научила! ? горячо возразила Кенди, - в том то и дело, что научила: жить и действовать несмотря ни на что.

- Нет ничего невозможного, - прочитал Арчи вслух обведенные в газете строчки, - я всегда знал, что мой брат ? ненормальный.

- Романтик, - отозвался из своего кресла улыбающийся Альберт, - ты, Кенди, когда в дом Пони собираешься?

- Да я прямо сейчас могу поехать, мне не надо собираться.

- Тогда поехали, - он решительно встал, - я тебя отвезу.



На холме у дома Пони Альберт остановил машину.

- Я уеду завтра или послезавтра, - сказал он так, как будто между ними уже давно все было обговорено, - вот, - он достал из-за пазухи конверт, - ты не могла бы передать это письмо Мэри? Но только, если она сама к тебе за ним придет, хорошо?

Кенди с удивлением взяла протянутый конверт.

- А... ээ... может, лучше тебе все самому ей рассказать? ? неуверенно предложила она.

- Я так и собираюсь сделать, - успокоил ее Альберт, - письмо так, на всякий случай, если она захочет дополнительных объяснений.

- Но ты же уже пригласил гостей на помолвку через две недели? ? напомнила Кенди.

- Ничего не случится, если я отложу это мероприятие на некоторое время. Срочные дела и все такое. Они поймут.

- А когда ты собираешься вернуться?

- Не знаю пока. Я где-то читал, что настоящие путешественники ? это те, кто честно признает, что может и не вернуться. Но я напишу тебе, обещаю.

- Я буду ждать, - тихо сказала Кенди второй раз за сегодняшний день.

Альберт обнял ее, затем отпустил и открыл дверь машины:

- До свидания, Кенди.

Она вышла, прижимая к груди конверт.

- До свидания, Альберт.

Глава клана Эндри нажал на газ, и через несколько секунд его машина скрылась в облаке дорожной пыли.

- Счастливого пути, - пробормотала Кенди и пошла в сторону дома, где всегда с нетерпением ждали ее.

Anuta
Победитель конкурса
Победитель конкурса
Сообщения: 6355
Зарегистрирован: 30 июл 2007, 09:52
Контактная информация:

Фанфики Анюты

Сообщение Anuta » 05 окт 2017, 11:52

Часть четвертая. Письма.
Изображение

Из Сиэтла в Дом Пони

Здравствуй, Кенди.
Обещал написать тебе и пишу сразу же, как только есть, что сообщить. Меня взяли! Да. Ты не поверишь, но теперь я - почтальон. Ты смеешься. Не смейся, это очень важно, чтобы письма доходили быстро и кому нужно. Если бы... ? зачеркнуто.
Мне выделили самолет. Завтра механики будут переделывать его по моим чертежам. Сегодня не засну. Не терпится посмотреть, что из этого получится, попробовать. Кажется, это не только мне интересно: тут все смотрят на меня, как на любопытный эксперимент. Это так здорово, когда все заодно. Ты рада за меня?
Прости, что письмо такое короткое. В следующий раз напишу больше.

Стир, вечер 2 июня.

Очень трудно тебе об этом писать, но написать все-таки, наверное, стоит. Я много думал о твоем ?подарке?. Боюсь истолковать его неправильно. Ты не обидишься, если я скажу, что не готов еще к такому повороту событий?
Остаюсь твоим преданным другом, Стир.

Ночь 3 июня.



Из Дома Пони в Кению

Здравствуй, Альберт.
Спасибо, что написал мне. Я очень рада, что у тебя все хорошо. У меня тоже все хорошо. Я отдала твое письмо Мэри. Она часто теперь приезжает ко мне, мы подружились. Она мечтает о том, чтобы отправиться к тебе, ты об этом знаешь? Приезжает и сразу начинает расспрашивать, думаю ли я, что она сможет поехать к тебе в Африку. А я не знаю. Говорю, что сможет. Ты рад будешь ее видеть, если она вдруг приедет?
Сюзанна была в Нью-Иорке и вернулась с искусственной ногой. Стефан учит ее ходить. Она поминутно подает и цепляется за него руками, кажется, специально. А он краснеет. Они такие трогательные. Я сейчас смотрю на них. У Сюзанны венок на голове и румянец на щеках. Ей очень идет румянец. И пусть она сколько угодно уверяет, что Стефан ей совсем не нравится, что он заикается, когда нервничает, и вообще не красивый, - я ей все равно не верю.
Стир тоже написал мне. Уже не один раз. Его взяли пилотом. Он теперь возит почту. Говорит, что пока летает недалеко, но когда соберут новую модель самолета, он сможет прилететь без остановки из Сиэтла в Чикаго и обязательно заглянет по дороге в дом Пони. Скорей бы уже его собрали, этот чудо-самолет. А то я совсем как в детстве, каждый день проверяю почту. Соскучилась по вам обоим. Каждое письмо ? праздник. Я читаю эти письма вслух детям, и они слушают, открыв рты. Стир очень интересно пишет про горы, над которыми летает. Как будто это спящий великан, вместо волос у него на груди деревья, которые легонько колышет ветер, и ущелья ? морщины, а голова снежная, седая. И что когда он садится на рассвете в самолет, то чувствует себя кладоискателем, потому что небо сплошь залито золотом. Я предложила ему сочинять стихи, и следующее письмо от него было в стихах. Вот оно:

Ты просишь, чтоб тебе писал стихи я?
Ну что ж, попробую, но не судите строго.
Стихи не то, чтобы моя стихия,
Пишу лишь изредка и очень понемногу.

Cегодня пьяные немного облака.
И желтый луч, как добрый мой знакомый,
Пробьет их и подобьем сквозняка
Скользнет по плоскостям крыла и элеронам.

А там внизу расчерчена земля
Заплатами на старом одеяле
Там наша тень ложится на поля
И тянется на ниточке за нами.

Высотомера стрелка замерла,
Горизонтальному полету шлет приветы.
А я могу смотреть по сторонам
И даже возомнить себя поэтом.

Довольна ты? Тебе желаю я
Того же, что и все тебе желают.
Пускай улыбка светлая твоя
По-прежнему людей всех исцеляет.

Сиэтл, 12 июля.

Красиво, правда?

А мне одиноко. Не хотела писать об этом, но вот сейчас смотрю на Стефана и Сюзанну, какие они веселые, летние, раскрасневшиеся, и мне тоже так хочется. Когда много работы, я об этом не думаю, но сегодня тихо и жарко, и все отдыхают. И почему-то тоскливо, что я одна. Нет, не совсем так. Это не тоска, это такое смешанное чувство. С одной стороны печаль, а с другой ? как будто все хорошее только начинается, а я стою на пороге этого нового, и дух захватывает. И слезы наворачиваются. Арчи и Анни собираются пожениться в октябре. Арчи надеется, что Стир возьмет отпуск и приедет на свадьбу. И я надеюсь. Было бы здорово, если бы и ты мог приехать, но Африка ? это так далеко, что мы не очень-то ждем. К тому же мадам Элрой только-только начала приходить в себя после твоего отъезда. Хорошо, что Арчи рядом. Он ей помогает.

С теплом, Кенди. 25 июля.



Из Флориды в дом Пони

Кенди, привет.
Бабушка все мне рассказала и запретила плакать. Да, она так и сказала: ?Не смей плакать! Чтобы я этого больше не видела.? И мне стало смешно, что я так долго убегала от своего горя, пряталась. Теперь мне не страшно. Я застряла где-то между досадой и радостью, и не знаю, чего выбрать. Все наши встречи, игры, все наши школьные дни теперь, как старая книга, поставленный на полку. Книга о какой-то другой, совсем чужой жизни. Я больше не боюсь дотронуться до нее руками, и, хотя читать не хочу, а все же надеюсь, что она закончится благополучно.
Бабушка велела написать тебе, что у меня все в порядке, потому что ты ? была моей лучшей подругой и беспокоишься обо мне. Пишу: у меня все в порядке. Я жива, здорова, у меня растет сын, которого я очень люблю. И все-таки, Кенди, ты рядом с ним. Как он? Он ведь такой безрассудный. Ты можешь сделать так, чтобы с ним больше ничего не случилось?

Патриция.



Из Дома Пони в Сиэтл


Здравствуй, Стир.
Поздравляю тебя с днем рождения! Эту открытку я нарисовала для тебя. Не смейся ? я плохо рисую, но я старалась. На ней дом Пони и его обитатели. Все передают тебе приветы.
Жаль, что ты можешь приехать только в ноябре, но Арчи специально для тебя готов повременить со свадьбой. Он очень хочет, чтобы ты присутствовал.
Всем очень понравились твои стихи. Ничего что я показала их Альберту, Анни и сестре Марии? Не смогла удержаться. Я очень рада, что тебя так вдохновляет твоя работа, но иногда думаю, что лучше бы она была поближе к дому. Мы все скучаем и беспокоимся о тебе. Пожалуйста, не летай слишком высоко, слишком быстро и в плохую погоду.
Мне пришло письмо от Патти. У нее все хорошо, она прислала фотографию сына. Пересылаю. Пусть будет у тебя. Патти тоже просила тебя быть осторожным.

С теплом, Кенди.

20 августа, 1919.

Ответить

Вернуться в «Кенди-фанфики»

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 20 гостей