Фанфик "Перекрёсток" (Rosa Carmona)
Модератор: Ksenia
Лиза, честно говоря, сильно ?карты раскрывать? не хотелось бы 
Могу сказать, что планируется Африка И Джули, правильно, что заставляет нервничать :-Р, она тоже там будет ? Роса Кармона, мне кажется, уделила ей много ?эфирного времени?, сделав такой яркой и (да-да) подходящей Альберту, не просто так. А я пытаюсь вести линию автора, хотя и пропускаю её через себя. Говоря о страданиях героев и неблагодарном занятии ?телепатией? (когда пытаются делать выводы друг за друга) ? это тоже было заложено изначально, да не только в этом произведении, но и в человеческой природе в целом, потому неубедительно, если главные герои как-то вдруг сразу осознают всю правду жизни и смогут провести открытый разговор друг с другом. Они ведь уверенны, что поняли всё верно (а выглядит то это именно так), к тому же, сдобрив это всё благородными мотивами (не держать, не давить и т.п.) и не лишенными вполне понятных человеческих страхов. Хотя имхо ‒ поступать так ? наступать на одни и те же грабли. Но путь к познанию этого не близкий. И в чём то эта изначальная идея правильна: любовь Альберта, как и любовь Кенди, должна зиждиться на реальных чувствах, не основанных на тенях прошлого, благодарности, сочувствии и т.п, она должна быть самодостаточна. И каждый должен понять это для себя, может быть, идя даже в противоположных направлениях (как, например, когда Альберт сейчас понял, что он достаточная Личность, чтобы весь его мир не вертелся только вокруг одной сердечной раны, что весь мир может дарит ему множество вариаций как решить казалось бы неразрешимые проблемы).
Ну а Кенди.. Кенди, хех ? как раз отвечая на поставленный тобой, Лиза, вопрос о любви Кенди и Терри (хотя я уже высказывала эту мысль когда-то на форуме):
Я сначала весьма и весьма была настроена на пару Кенди-Терри и реально переживала, когда вот так у них получилось, но, но! Читая мангу, я не усомнилась, что Кенди действительно пережила, переросла свою боль и любовь к Терри, и что место зрелой любви её жизни занял Альберт (с кучей приятных бонусов в виде совмещения первой влюблённости её детства и самого понимающего её человека в одном лице). И Энтони, и Терри, и Альберт ? это этапы её жизни. Энтони ? романтика влюблённости раннего отрочества (ах да, вначале надо бы упомянуть, что Принц с холма ? это сказка её детства), Терри ? бурная страсть первой любви юности, а Альберт ? горящая ярким пламенем та-самая-любовь.. хмм.. подошло бы зрелости или взрослости, хотя Кенди и достаточно юна на период окончания произведения, по жизненному опыту она уже взрослая.
Это мои мысли по повду оригинального произведения. В ?Перекрёстке? чувства Кенди показаны чуть иначе (по отношению к Терри), но об этом достаточно сказано в самом произведении (в том числе и в последующей главе).
alauda спасибо
этой же ночью доредактирую и выложу
Могу сказать, что планируется Африка И Джули, правильно, что заставляет нервничать :-Р, она тоже там будет ? Роса Кармона, мне кажется, уделила ей много ?эфирного времени?, сделав такой яркой и (да-да) подходящей Альберту, не просто так. А я пытаюсь вести линию автора, хотя и пропускаю её через себя. Говоря о страданиях героев и неблагодарном занятии ?телепатией? (когда пытаются делать выводы друг за друга) ? это тоже было заложено изначально, да не только в этом произведении, но и в человеческой природе в целом, потому неубедительно, если главные герои как-то вдруг сразу осознают всю правду жизни и смогут провести открытый разговор друг с другом. Они ведь уверенны, что поняли всё верно (а выглядит то это именно так), к тому же, сдобрив это всё благородными мотивами (не держать, не давить и т.п.) и не лишенными вполне понятных человеческих страхов. Хотя имхо ‒ поступать так ? наступать на одни и те же грабли. Но путь к познанию этого не близкий. И в чём то эта изначальная идея правильна: любовь Альберта, как и любовь Кенди, должна зиждиться на реальных чувствах, не основанных на тенях прошлого, благодарности, сочувствии и т.п, она должна быть самодостаточна. И каждый должен понять это для себя, может быть, идя даже в противоположных направлениях (как, например, когда Альберт сейчас понял, что он достаточная Личность, чтобы весь его мир не вертелся только вокруг одной сердечной раны, что весь мир может дарит ему множество вариаций как решить казалось бы неразрешимые проблемы).Ну а Кенди.. Кенди, хех ? как раз отвечая на поставленный тобой, Лиза, вопрос о любви Кенди и Терри (хотя я уже высказывала эту мысль когда-то на форуме):
Я сначала весьма и весьма была настроена на пару Кенди-Терри и реально переживала, когда вот так у них получилось, но, но! Читая мангу, я не усомнилась, что Кенди действительно пережила, переросла свою боль и любовь к Терри, и что место зрелой любви её жизни занял Альберт (с кучей приятных бонусов в виде совмещения первой влюблённости её детства и самого понимающего её человека в одном лице). И Энтони, и Терри, и Альберт ? это этапы её жизни. Энтони ? романтика влюблённости раннего отрочества (ах да, вначале надо бы упомянуть, что Принц с холма ? это сказка её детства), Терри ? бурная страсть первой любви юности, а Альберт ? горящая ярким пламенем та-самая-любовь.. хмм.. подошло бы зрелости или взрослости, хотя Кенди и достаточно юна на период окончания произведения, по жизненному опыту она уже взрослая.
Это мои мысли по повду оригинального произведения. В ?Перекрёстке? чувства Кенди показаны чуть иначе (по отношению к Терри), но об этом достаточно сказано в самом произведении (в том числе и в последующей главе).
alauda спасибо
этой же ночью доредактирую и выложу Не расстраивайся, я люблю этих героев и хочу, что бы у них в конце концов всё было хорошоЛиза. писал(а): Как же ты меня расстроила. Значит все же поедут они в Африку?
А в Африку да ? ммм? это такое поприще для фантазии и сюжета!Хе-хе, знаешь, когда я читала и переводила это произведение ? меня эта Джули тоже ужасно раздражала, особенно ? чем дальше автор выставляла её такой хорошей, такой интересной для Альберта, но потом.. я поняла, что это было нужно и для чего это нужно. Надеюсь, моя предвзятость не испортит образ сильной и далеко не отрицательной личности.Лиза. писал(а): Может там Джули сожрет крокодил? Или растопчет слон, что бы под ногами не путалась?
По плану всего 16 глав (если считать, что сейчас написано мною 10-11 главы), но кто знает, куда могут увести меня герои ? ведь часто бывает, что они начинают жить своей жизньюЛиза. писал(а): Сколько хоть еще глав будет?
Ты надеялась на то, что любовь его ?облагородит?, или что автор соединит его с Кенди? (или и то, и другое =)Лиза. писал(а): А ты знаешь я реально переживала только за Нила, когда он влюбился в Кэнди я очень надеялась на чудо! Но его как всегда в этом произведении не произошло!
Слушай, а у тебя нет ?проклятья?, которое я нахожу по жизни у себя ? в художественных произведения мне очень часто нравятся далеко не те герои (как правило, мужские), с которыми автор подразумевает пару (в кино, дорамах, книгах и аниме), а какие ни будь ?второстепенные? персонажи. И я всегда очень страдаю, когда в конце героиня, по закону жанра, остаётся с тем героем, который, конечно, по логике и ?пропихивался? автором, а мою любимый герой страдает в одиночестве или (что ещё хуже!) ему в ?утешение? подсовывают какую ни будь вдруг появившуюся новую ?лубофф?.Лиза. писал(а): Интересно ну почему все настолько плохо у Мизуки ( если ошиблась с именем, то я его просто не помню, сейчас списала с какого-то сайта) закончилось? Кого убила, кого покалечила, кого насильно привязала к тому кто вообще не нужен, остальные одинокие и несчастные.
Так вот, в ?Кенди-Кенди? редкий случай, когда в подобной ситуации я имею достаточно веские основания полагать, что мой ?герой второго плана? (Альберт), вовсе и не второй, а очень даже первый и окончательный =) Терри мне нравился ровно до того момента (я готова даже была забыть о своих симпатиях к Альберту, ради счастья Кенди и Терри), как остался с Сюзанной, не предприняв попытку вернуть свою любимую девушку. Вооот! После этого я могла всецело уже болеть душой за Альберта, особенно в манге ? получая кучу маленьких доказательств в пользу симпатии его и Кенди.
Ну да ладно, что-то заболталась я ? выкладываю главу
ЧАСТЬ 11: ПРИЗНАНИЕ
Глава 2.1
Резные листья, унизывающие ветви от кряжистых, до самых тонких, уже налились сочной зеленью и слега покачивались в такт дуновению ветра. Кенди стояла возле Отца-Дерева, бережно поглаживая тёплую от летнего солнца морщинистую кору одного из своих самых старых друзей. Девушка взглянула на знакомые с детства ветвистые ?ступени?, по которым так часто вбиралась вверх, на самую макушку дерева, примериваясь, сможет ли проделать свою прежнюю шалость сейчас. Улыбнувшись своим мыслям, она скинула лёгкие кожаные башмачки и, пружинисто подпрыгнув, уцепилась за ближайшую к ней толстую ветвь. Ветка страдальчески заскрипела, выгнувшись дугой под тяжестью Кенди и напрочь отказываясь становиться на своё место. Повисев на ней несколько секунд, несостоявшаяся ?тарзанка? мягко спрыгнула обратно в густую траву. Скептически осмотрев дерево, девушка прикинула, что в принципе, сможет вновь занять свой привычный наблюдательный пункт: её тело не потеряло гибкость, присущую юности. Но это потребует куда больше усилий, чем раньше, да и сноровка, приобретенная в озорных проказах детства, несколько растрялась за годы, проведённые в городском ритме Чикаго.
?Время неумолимо и всё неизбежно меняется?, - подумалось Кенди, а в памяти услужливо всплыли воспоминания двухнедельной давности о первом дне её приезда в Дом Пони.
Её ?мамы?, мисс Пони и сестра Мария, встретили свою ?дорогую девочку? с неизменной любовью и радушием. Казалось, всё по-прежнему в этом уголке, где остановилось время: ласковые руки приёмных матерей, задорный детский смех и ребячья беготня, сокрытая лёгким туманом полоса гор за лесной канвой, и, конечно же, величавое Отец-Дерево на её родном холме Пони? Здесь, на её Родине, Кенди всегда могла приникнуть к волшебному источнику, дарившему уверенность в том, что её ждут и всегда примут, без вопросов, без упрёков; где родные лица и пейзажи подарят ей столь желанное чувство безоблачного покоя и счастья, принадлежащее лишь периоду детства.
Но сейчас девушка против своей воли стала замечать, что все эти атрибуты её собственного сказочного мирка оказались не такими уж незыблимыми. Да, вокруг усадьбы по-прежнему носилась детвора, но сейчас это были не те дети, с которыми росла Кенди или с которыми она всегда заводила дружбу, когда приезжала в гости. Все её старые знакомые уже покинули приют, в том числе и озорные ?заместители? давно нашли свои новые семьи.
Хотя, как раз последних Кенди встретила гостящими в Доме Пони.
Едва насытившись объятиями мисс Пони и сестры Марии, девушка направилась в усадьбу разложить свои вещи и столкнулась в дверях с высоким худощавым юношей, в котором с удивлением узнала Джимми Картрайта. С нескрываемой радостью Кенди бросилась обнимать своего первого ?заместителя?, но тот неожиданно отстранился от неё, потупив глаза и заливаясь краской смущения.
Не понимая в чём дело, девушка опустила раскрытые для объятий руки и, пытаясь заглянуть в лицо молодого человека, тепло произнесла:
? Давно не виделись, Джимми! Я так рада, что застала тебя здесь.
? Давно? Кенди? Мисс Кенди, - поправился юный Картрайт, бросив ещё один быстрый взгляд на Кенди и снова пряча глаза.
Кенди недоумённо оглядела себя: что же такое в её облике могло вызвать это обращение ?мисс? от её давнего друга? Лёгкое простое платье насыщенного вишнёвого цвета, которое она выбрала для поездки, свободно облегало стан, мягкими складками спадая на щиколотки; заплетённые в широкую косу волосы, как обычно, выбивались из причёски непокорными завитками; никакой косметики или атрибутов роскошной жизни девушка по-прежнему не признавала, только серебряная цепочка, на которой висел маленький крестик мисс Пони, выглядывала из-под белого воротника её платья. Да, задорные хвостики уже не венчали золотистую головку Кенди, но девушка не думала, что только изменения её внешнего облика могли повлечь за собой такую реакцию друга её детства.
Заполняя неловкую паузу расспросами о жизни юноши, Кенди не могла не отметить, что это уже не тот раскованный мальчишка, деливший с ней проказы, заботы и радости. Джимми сейчас было восемнадцать, а на его плечи уже легли заботы обо всём хозяйстве Картрайтов, после того, как Френк Картрайт, приёмный отец Джимми, несколько лет назад покинул этот мир, разделив всё состояние и всю свою любовь с приёмным сыном, который наполнил теплом и заботой последние годы больного старика.
Сердце Кенди болезненно сжалось от сочувствия к своему другу, который теперь снова стал сиротой, и она хорошо понимала, почему Джимми часто навещает Дом Пони, оставшийся для него теперь единственной семьёй, и почему молодой человек согласился на предложение мистера Эндри о скупке земель фермы Картрайт, охватывающих Дом Пони, в пользу приюта.
Через час сердечной беседы за кружкой ароматного чая с мятой, Джимми немного размяк и освоился в обществе Кенди, с энтузиазмом поведав ей, что на вырученные деньги собирается открыть своё собственное дело в каком-нибудь городе штата Иллинойс, возможно, даже в Чикаго. Но старый дом мистера Картрайта, с прилегающим к нему небольшим садом, он, Джимми, оставил непроданными, и будет обязательно проводить здесь каждое лето, навещая своих друзей и знакомых.
Слушая, с каким серьёзным видом этот некогда задиристый и беспечный мальчишка рассуждает о своих планах, Кенди ощущала смешанное чувство гордости за выросшего во всех смыслах друга и светлую грусть по безвозвратно ушедшему времени их совместных игр.
Обед в Доме Пони был как всегда шумным и весёлым, но лишь когда приехавший в приют на уик-энд Джон (уже не малыш, но всё ещё Джони из её ?боевой команды?) заговорщицки подмигнул девушке и тихонько шепнул ?С возвращением, Кенди-Босс!?, лишь тогда Кенди почувствовала, что по-настоящему вернулась в дом своего детства.
Время летело незаметно, и Кенди самозабвенно отдавала всю себя заботам приюта. Сестра Мария и Мисс Пони с неприкрытой благодарностью поделились со своей воспитанницей радостью по поводу подарка мистера Уильяма Эндри: модернизации здания приюта и строительства новой детской больницы. Хотя пока этот проект представлял собой лишь заполненный строительным материалом участок земли чуть поодаль от усадьбы Дома Пони, куда ежедневно приезжали рабочие. А воспитательницам приходилось неусыпно следить за своими неугомонными подопечными, так и норовившими пролезть за строительное ограждение. Но дети всегда остаются детьми, и медицинские навыки Кенди оказывались здесь как нельзя более востребованными. Под больничное крыло в Доме Пони пока была отведена лишь одна комната, зато Кенди делала всё возможное, чтобы по максимуму использовать все лекарственные, технические и человеческие ресурсы, не обделяя никого добрым словом или помощью. Каждый день её можно было увидеть за тем, как она помогает по хозяйству своими приёмным матерям, или перевязывает очередную ссадину какому-нибудь заплаканному малышу, или приносит обед рабочим на стройке?
Кенди вроде бы чувствовала себя в своей стихии, но мысли её, даже во время работы постоянно возвращались к Альберту. Невозможно было уйти от этих размышлений и воспоминаний, когда всё ? от старого-доброго холма Пони, до восторженной суеты вокруг обновления приюта, были напоминанием о нём, её друге, её благодетеле, источнике её нынешних печалей и радостей.
Вот и сейчас, стоя у Отца-Дерева, Кенди устремила затуманенный взгляд своих зелёных глаз в ту сторону, где за лесами и дорогами находился Лейквуд. И Альберт, ей казалось, находится близко, мучительно близко отсюда. Несколько десятков миль, разделяющих их, ощущались ею несколькими десятками шагов. Кенди не раз ловила себя на мысли, что невольно ищет глазами на холме Пони знакомую фигуру; в проезжающих машинах, редких теперь верховых или прохожих видит Альберта. Однажды, когда опушкой леса, недалеко от Дома Пони проскакала кавалькада ? молодая девушка была почти убежденна, что узнала его в одном из всадников?
Ах, как бы ей хотелось поехать к нему, в Лейквуд! Но Кенди помнила о своём обещании, данном в разговоре с Патрицией ? ради Альберта, ради себя самой, она дождётся его решения, дождётся, когда Альберт сам захочет увидеться, поговорить с ней, а Кенди, в свою очередь, должна быть уверенной в том, что все слова, слетающие из её уст, будут являться голосом сердца, лишённого сомнений, страхов и самообмана.
Кенди вспомнила, что так и не забрала, не успела забрать до отсылки, своё письмо Альберту у мажордома. Она хотела было послать вслед новую записку, в котором бы сообщалось о её отъезде из Чикаго, но девушка решила, что это будет отхождением от принятой позиции, согласно которой она ни коим образом не собирается влиять на поступки Альберта до его первого шага. В конце концов, если мистер Эндри действительно захочет увидеться с ней, он сумеет её найти ? мистеру Медсену Кенди вполне определённо сообщила, куда направляется, а информаторы у Альберта всегда были хорошие.
Незаметно на холм Пони спустился вечер, синими тенями расползаясь по позолочённым заходящим солнцем склонам и теряясь в тропинках, ведущих к приютскому двору. Кенди по-прежнему стояла у дерева, бережно сжимая в руке подвеску её ?Принца-с-Холма?, которую она извлекла из нагрудного кармана своего платья. С той самой встречи и в течение всей своей жизни Кенди всегда хранила эту драгоценность наряду с другими её ?сокровищами? - крестиком и портретом Энтони. Сколько бы она не путешествовала, не меняла место жительства, подвеска всегда сопровождала её. Вот и сейчас, среди тех немногих вещей, которые юная мисс Эндри захватила с собой, покидая чикагский особняк, было это украшение, уже изученное девушкой до мельчайших деталей.
Кенди вспомнилось, как она покидала этот великолепный, но холодный дом, дивясь, как она раньше не замечала его оглушающую пустоту, возникшую в нём сразу после исчезновения Альберта. Это чувство эхом откликнулось в душе девушки с другим воспоминанием, которое тоже было связано с его уходом? тогда? давно? в Чикаго, когда Альберт покинул ту маленькую квартиру, которую они делили вместе с ним во время его болезни. Тёплой волной прокатились воспоминания об их совместных вечерах и прогулках, приятные мелочи совместного быта, вроде тех забавных кружек на двоих, купленных ими на распродаже. Затем Кенди накрыло волной горечи и потери, охватившей её после ухода Альберта, оставившего прощальную записку, как и в этот раз? Тогда она тоже видела его силуэт в фигурах прохожих, когда бросилась его искать, готовая исколесить хоть все Штаты. И каждый раз, отправлялась на поиски Альберта, когда тот покидал горизонт её жизни, Кенди тем самым подспутно признавала его незаменимое место в её судьбе, но никогда сознательно не останавливаясь на мысли об этом. Образ Терри, во многом дополненный её девичьими грёзами; взлелеянный ей самой сценарий их возможного счастья; подпитанные расстоянием и разлукой мечты об их идеальной встрече, а потом и боль от расставания с ним; и вновь ожидание чего-то необыкновенного от возможного ?а если бы..? ? всё это захлопнуло дверь в мысли Кенди об Альберте. Нет, девушка не сомневалась ? Терри обязательно должен был встретиться на её пути! Кенди не могла представить себя собой, если бы в её жизни не было её ?Ромео?: одновременно ласкового и грубого, ранимого и сильного, бунтующего, но сложившего своё бунтарство на алтарь обязательств? Но Терри мог и будет питать её незримыми силами, протянувшимися через тонкую ниточку, навечно связывающую их, и в далеке от Кенди, в её мыслях и воспоминаниях ? девушка уже признавалась самой себе, что может представить свою жизнь и без Терри, а Альберт, Альберт нужен ей здесь, сейчас, рядом. Как воздух, который окружает тебя, дарит тебе жизнь, но ты, глупая, не видя его своими глазами, понимаешь это лишь после того, как начинаешь задыхаться, когда его не хватает?
Кенди с удивлением вдруг поняла, что только что признала Терри своим прошлым, родным, прекрасным, но прошлым, а Альберта ? своим настоящим, болезненным, терпким, трепетным. Её большие глаза, изумлённо распахнутые, словно засветились каким то новым светом, а сердце, совершив бешенный прыжок, забилось ровнее. Прикрыв глаза, она повернула лицо навстречу закату ? солнечные лучи, преломлённые кронами деревьев, тёплыми пальчиками прикоснулись к её веснушкам, и в этот момент чьи-то другие пальчики нетерпеливо подёргала Кенди за рукав, пробуждая её от мыслей.
Девушка открыла глаза и встретилась взглядом с несколькими парами детских глаз ? Софи, Марк и Абби, малыши из Дома Пони, обступили свою взрослую подругу, и, наперебой загалдели:
? Кенди! Кенди-ии? Мисс Пони тебя уже потеряла! Ты тут всю ночь собираешься стоять?
? А я говорил, где она может быть!
? Мы тебя давно зовём, а ты не слышишь?
? Пойдём скорее домой! Там к тебе кто-то приехал!
Продолжение следует...
© Malena Matin
2010 г.
Глава 2.1
Резные листья, унизывающие ветви от кряжистых, до самых тонких, уже налились сочной зеленью и слега покачивались в такт дуновению ветра. Кенди стояла возле Отца-Дерева, бережно поглаживая тёплую от летнего солнца морщинистую кору одного из своих самых старых друзей. Девушка взглянула на знакомые с детства ветвистые ?ступени?, по которым так часто вбиралась вверх, на самую макушку дерева, примериваясь, сможет ли проделать свою прежнюю шалость сейчас. Улыбнувшись своим мыслям, она скинула лёгкие кожаные башмачки и, пружинисто подпрыгнув, уцепилась за ближайшую к ней толстую ветвь. Ветка страдальчески заскрипела, выгнувшись дугой под тяжестью Кенди и напрочь отказываясь становиться на своё место. Повисев на ней несколько секунд, несостоявшаяся ?тарзанка? мягко спрыгнула обратно в густую траву. Скептически осмотрев дерево, девушка прикинула, что в принципе, сможет вновь занять свой привычный наблюдательный пункт: её тело не потеряло гибкость, присущую юности. Но это потребует куда больше усилий, чем раньше, да и сноровка, приобретенная в озорных проказах детства, несколько растрялась за годы, проведённые в городском ритме Чикаго.
?Время неумолимо и всё неизбежно меняется?, - подумалось Кенди, а в памяти услужливо всплыли воспоминания двухнедельной давности о первом дне её приезда в Дом Пони.
Её ?мамы?, мисс Пони и сестра Мария, встретили свою ?дорогую девочку? с неизменной любовью и радушием. Казалось, всё по-прежнему в этом уголке, где остановилось время: ласковые руки приёмных матерей, задорный детский смех и ребячья беготня, сокрытая лёгким туманом полоса гор за лесной канвой, и, конечно же, величавое Отец-Дерево на её родном холме Пони? Здесь, на её Родине, Кенди всегда могла приникнуть к волшебному источнику, дарившему уверенность в том, что её ждут и всегда примут, без вопросов, без упрёков; где родные лица и пейзажи подарят ей столь желанное чувство безоблачного покоя и счастья, принадлежащее лишь периоду детства.
Но сейчас девушка против своей воли стала замечать, что все эти атрибуты её собственного сказочного мирка оказались не такими уж незыблимыми. Да, вокруг усадьбы по-прежнему носилась детвора, но сейчас это были не те дети, с которыми росла Кенди или с которыми она всегда заводила дружбу, когда приезжала в гости. Все её старые знакомые уже покинули приют, в том числе и озорные ?заместители? давно нашли свои новые семьи.
Хотя, как раз последних Кенди встретила гостящими в Доме Пони.
Едва насытившись объятиями мисс Пони и сестры Марии, девушка направилась в усадьбу разложить свои вещи и столкнулась в дверях с высоким худощавым юношей, в котором с удивлением узнала Джимми Картрайта. С нескрываемой радостью Кенди бросилась обнимать своего первого ?заместителя?, но тот неожиданно отстранился от неё, потупив глаза и заливаясь краской смущения.
Не понимая в чём дело, девушка опустила раскрытые для объятий руки и, пытаясь заглянуть в лицо молодого человека, тепло произнесла:
? Давно не виделись, Джимми! Я так рада, что застала тебя здесь.
? Давно? Кенди? Мисс Кенди, - поправился юный Картрайт, бросив ещё один быстрый взгляд на Кенди и снова пряча глаза.
Кенди недоумённо оглядела себя: что же такое в её облике могло вызвать это обращение ?мисс? от её давнего друга? Лёгкое простое платье насыщенного вишнёвого цвета, которое она выбрала для поездки, свободно облегало стан, мягкими складками спадая на щиколотки; заплетённые в широкую косу волосы, как обычно, выбивались из причёски непокорными завитками; никакой косметики или атрибутов роскошной жизни девушка по-прежнему не признавала, только серебряная цепочка, на которой висел маленький крестик мисс Пони, выглядывала из-под белого воротника её платья. Да, задорные хвостики уже не венчали золотистую головку Кенди, но девушка не думала, что только изменения её внешнего облика могли повлечь за собой такую реакцию друга её детства.
Заполняя неловкую паузу расспросами о жизни юноши, Кенди не могла не отметить, что это уже не тот раскованный мальчишка, деливший с ней проказы, заботы и радости. Джимми сейчас было восемнадцать, а на его плечи уже легли заботы обо всём хозяйстве Картрайтов, после того, как Френк Картрайт, приёмный отец Джимми, несколько лет назад покинул этот мир, разделив всё состояние и всю свою любовь с приёмным сыном, который наполнил теплом и заботой последние годы больного старика.
Сердце Кенди болезненно сжалось от сочувствия к своему другу, который теперь снова стал сиротой, и она хорошо понимала, почему Джимми часто навещает Дом Пони, оставшийся для него теперь единственной семьёй, и почему молодой человек согласился на предложение мистера Эндри о скупке земель фермы Картрайт, охватывающих Дом Пони, в пользу приюта.
Через час сердечной беседы за кружкой ароматного чая с мятой, Джимми немного размяк и освоился в обществе Кенди, с энтузиазмом поведав ей, что на вырученные деньги собирается открыть своё собственное дело в каком-нибудь городе штата Иллинойс, возможно, даже в Чикаго. Но старый дом мистера Картрайта, с прилегающим к нему небольшим садом, он, Джимми, оставил непроданными, и будет обязательно проводить здесь каждое лето, навещая своих друзей и знакомых.
Слушая, с каким серьёзным видом этот некогда задиристый и беспечный мальчишка рассуждает о своих планах, Кенди ощущала смешанное чувство гордости за выросшего во всех смыслах друга и светлую грусть по безвозвратно ушедшему времени их совместных игр.
Обед в Доме Пони был как всегда шумным и весёлым, но лишь когда приехавший в приют на уик-энд Джон (уже не малыш, но всё ещё Джони из её ?боевой команды?) заговорщицки подмигнул девушке и тихонько шепнул ?С возвращением, Кенди-Босс!?, лишь тогда Кенди почувствовала, что по-настоящему вернулась в дом своего детства.
Время летело незаметно, и Кенди самозабвенно отдавала всю себя заботам приюта. Сестра Мария и Мисс Пони с неприкрытой благодарностью поделились со своей воспитанницей радостью по поводу подарка мистера Уильяма Эндри: модернизации здания приюта и строительства новой детской больницы. Хотя пока этот проект представлял собой лишь заполненный строительным материалом участок земли чуть поодаль от усадьбы Дома Пони, куда ежедневно приезжали рабочие. А воспитательницам приходилось неусыпно следить за своими неугомонными подопечными, так и норовившими пролезть за строительное ограждение. Но дети всегда остаются детьми, и медицинские навыки Кенди оказывались здесь как нельзя более востребованными. Под больничное крыло в Доме Пони пока была отведена лишь одна комната, зато Кенди делала всё возможное, чтобы по максимуму использовать все лекарственные, технические и человеческие ресурсы, не обделяя никого добрым словом или помощью. Каждый день её можно было увидеть за тем, как она помогает по хозяйству своими приёмным матерям, или перевязывает очередную ссадину какому-нибудь заплаканному малышу, или приносит обед рабочим на стройке?
Кенди вроде бы чувствовала себя в своей стихии, но мысли её, даже во время работы постоянно возвращались к Альберту. Невозможно было уйти от этих размышлений и воспоминаний, когда всё ? от старого-доброго холма Пони, до восторженной суеты вокруг обновления приюта, были напоминанием о нём, её друге, её благодетеле, источнике её нынешних печалей и радостей.
Вот и сейчас, стоя у Отца-Дерева, Кенди устремила затуманенный взгляд своих зелёных глаз в ту сторону, где за лесами и дорогами находился Лейквуд. И Альберт, ей казалось, находится близко, мучительно близко отсюда. Несколько десятков миль, разделяющих их, ощущались ею несколькими десятками шагов. Кенди не раз ловила себя на мысли, что невольно ищет глазами на холме Пони знакомую фигуру; в проезжающих машинах, редких теперь верховых или прохожих видит Альберта. Однажды, когда опушкой леса, недалеко от Дома Пони проскакала кавалькада ? молодая девушка была почти убежденна, что узнала его в одном из всадников?
Ах, как бы ей хотелось поехать к нему, в Лейквуд! Но Кенди помнила о своём обещании, данном в разговоре с Патрицией ? ради Альберта, ради себя самой, она дождётся его решения, дождётся, когда Альберт сам захочет увидеться, поговорить с ней, а Кенди, в свою очередь, должна быть уверенной в том, что все слова, слетающие из её уст, будут являться голосом сердца, лишённого сомнений, страхов и самообмана.
Кенди вспомнила, что так и не забрала, не успела забрать до отсылки, своё письмо Альберту у мажордома. Она хотела было послать вслед новую записку, в котором бы сообщалось о её отъезде из Чикаго, но девушка решила, что это будет отхождением от принятой позиции, согласно которой она ни коим образом не собирается влиять на поступки Альберта до его первого шага. В конце концов, если мистер Эндри действительно захочет увидеться с ней, он сумеет её найти ? мистеру Медсену Кенди вполне определённо сообщила, куда направляется, а информаторы у Альберта всегда были хорошие.
Незаметно на холм Пони спустился вечер, синими тенями расползаясь по позолочённым заходящим солнцем склонам и теряясь в тропинках, ведущих к приютскому двору. Кенди по-прежнему стояла у дерева, бережно сжимая в руке подвеску её ?Принца-с-Холма?, которую она извлекла из нагрудного кармана своего платья. С той самой встречи и в течение всей своей жизни Кенди всегда хранила эту драгоценность наряду с другими её ?сокровищами? - крестиком и портретом Энтони. Сколько бы она не путешествовала, не меняла место жительства, подвеска всегда сопровождала её. Вот и сейчас, среди тех немногих вещей, которые юная мисс Эндри захватила с собой, покидая чикагский особняк, было это украшение, уже изученное девушкой до мельчайших деталей.
Кенди вспомнилось, как она покидала этот великолепный, но холодный дом, дивясь, как она раньше не замечала его оглушающую пустоту, возникшую в нём сразу после исчезновения Альберта. Это чувство эхом откликнулось в душе девушки с другим воспоминанием, которое тоже было связано с его уходом? тогда? давно? в Чикаго, когда Альберт покинул ту маленькую квартиру, которую они делили вместе с ним во время его болезни. Тёплой волной прокатились воспоминания об их совместных вечерах и прогулках, приятные мелочи совместного быта, вроде тех забавных кружек на двоих, купленных ими на распродаже. Затем Кенди накрыло волной горечи и потери, охватившей её после ухода Альберта, оставившего прощальную записку, как и в этот раз? Тогда она тоже видела его силуэт в фигурах прохожих, когда бросилась его искать, готовая исколесить хоть все Штаты. И каждый раз, отправлялась на поиски Альберта, когда тот покидал горизонт её жизни, Кенди тем самым подспутно признавала его незаменимое место в её судьбе, но никогда сознательно не останавливаясь на мысли об этом. Образ Терри, во многом дополненный её девичьими грёзами; взлелеянный ей самой сценарий их возможного счастья; подпитанные расстоянием и разлукой мечты об их идеальной встрече, а потом и боль от расставания с ним; и вновь ожидание чего-то необыкновенного от возможного ?а если бы..? ? всё это захлопнуло дверь в мысли Кенди об Альберте. Нет, девушка не сомневалась ? Терри обязательно должен был встретиться на её пути! Кенди не могла представить себя собой, если бы в её жизни не было её ?Ромео?: одновременно ласкового и грубого, ранимого и сильного, бунтующего, но сложившего своё бунтарство на алтарь обязательств? Но Терри мог и будет питать её незримыми силами, протянувшимися через тонкую ниточку, навечно связывающую их, и в далеке от Кенди, в её мыслях и воспоминаниях ? девушка уже признавалась самой себе, что может представить свою жизнь и без Терри, а Альберт, Альберт нужен ей здесь, сейчас, рядом. Как воздух, который окружает тебя, дарит тебе жизнь, но ты, глупая, не видя его своими глазами, понимаешь это лишь после того, как начинаешь задыхаться, когда его не хватает?
Кенди с удивлением вдруг поняла, что только что признала Терри своим прошлым, родным, прекрасным, но прошлым, а Альберта ? своим настоящим, болезненным, терпким, трепетным. Её большие глаза, изумлённо распахнутые, словно засветились каким то новым светом, а сердце, совершив бешенный прыжок, забилось ровнее. Прикрыв глаза, она повернула лицо навстречу закату ? солнечные лучи, преломлённые кронами деревьев, тёплыми пальчиками прикоснулись к её веснушкам, и в этот момент чьи-то другие пальчики нетерпеливо подёргала Кенди за рукав, пробуждая её от мыслей.
Девушка открыла глаза и встретилась взглядом с несколькими парами детских глаз ? Софи, Марк и Абби, малыши из Дома Пони, обступили свою взрослую подругу, и, наперебой загалдели:
? Кенди! Кенди-ии? Мисс Пони тебя уже потеряла! Ты тут всю ночь собираешься стоять?
? А я говорил, где она может быть!
? Мы тебя давно зовём, а ты не слышишь?
? Пойдём скорее домой! Там к тебе кто-то приехал!
Продолжение следует...
© Malena Matin
2010 г.
Последний раз редактировалось Malena 23 июн 2012, 00:59, всего редактировалось 3 раза.
Кто сейчас на конференции
Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 30 гостей